слуга Артура.
Он победил Звезду Зари недавно
И потому надел его доспехи».
«Тьфу!» – крикнул Солнце и, подняв забрало,
Открывшее румяное лицо
Ничтожества полнейшего и дурня,
Пустил коня через кипящий брод,
Где Гарет ждал его среди потока.
Там было мало места для сраженья.
Четыре раза и с такою силой
Мечи их ударялись друг о друга,
Что Гарет не на шутку испугался.
Но тут, когда для пятого удара
Свой поднял меч Полуденное Солнце,
Копыто скакуна вдруг соскользнуло
В речной поток, и Солнце рухнул в воду.
Тогда сэр Гарет поперек реки
Свое копье поспешно положил
И вытащил упавшего. Но тот
Не мог уж биться, ибо до костей
Подводными камнями был побит,
И сдался. И отправил к Королю
Его сэр Гарет: «Я, когда вернусь,
Замолвлю, рыцарь, за тебя словечко…
Скачите – я за вами!» Не спеша
Поехала по берегу девица.
«Ну что, девица, не сменился ль ветер?»
«Он – прежний, ибо победил не ты:
Здесь камни скользкие лежат на дне,
Вот конь и оступился. Я видала.
О солнце! (Нет, не тот дурак здоровый,
Которого ты победил, слуга,
Благодаря неловкости его.)
О солнце, мир отнявшее у сна!
О усыпляющая нас луна!
Сияйте! Вновь любовь мне улыбнулась!
Что можешь знать ты о любовной песне
И о любви? Однако, видит Бог,
Будь по рождению ты благороден,
То был бы мне приятен… может быть, —
Цветок, открытый солнцу по утрам,[83]
Цветок в росе, закрытый по ночам,
Благоухай! Любовь мне улыбнулась!
Что знаешь о цветах ты – только то,
Что часто служат украшеньем блюд?
Скажи-ка, или добрый наш Король,
Тебя мне давший, кухонный цветок мой,
Питает глупую любовь к цветам?
Что вкруг паштета воткнуто? Чем хряк
Украшен жареный? Цветами? Нет!
Лишь розмарином и душистым лавром.
О птицы! О щебечущие в чаще
С утра до ночи! Пойте звонче, слаще!
Моя любовь мне дважды улыбнулась!
Что знаешь ты о птицах: о дроздах,
О жаворонках, сойках, коноплянках?
О чем ты грезишь, слыша, как они
Поют влюбленно солнцу? Чтобы им
Скорей попасть в силки (как ты желаешь),
Или попасть на вертел, стать жарким…
Гляди, как бы тебе и самому
Не стать жарким. Беги пока не поздно.
Вон, впереди, уже маячит третий
Из братьев-дураков».
И верно, там,
За каменным трехарочным мостом,
Весь розовый в лучах закатных солнца
И словно обнаженный весь, стоял,
В потоке зыбком отражаясь, рыцарь,
Зовущийся Вечернею Звездой.
Воскликнул Гарет: «Отчего безумец
Стоит нагим при свете?» – «Он одет, —
Ответила девица. – Облачен
Он