молодых офицеров, попадавших в его прицел. Он ненавидел имперскую надменность Британии, которая заставляла страну совать нос в дела каждой нации. Блох делал свое дело потому, что верил в сильную Германию, не подчиняющуюся разжиревшему островку, надутому от ощущения собственной важности. И еще потому, что это он умел.
– Благодарю, господин капитан.
– И недельный отпуск.
Вот теперь Блох позволил себе незаметно улыбнуться. Впрочем, не стоило слишком спешить за подвешенной перед носом морковкой: несколько дней с матушкой, отцом, сестрой и, может быть, с Хильдой. Армии не впервой в последний момент безжалостно отбирать обещанное под самыми жалкими предлогами.
– Британцы переводят на наш участок свежую часть, – продолжал Люкс. – Необстрелянную. Новая армия Китченера. Давно мы их дожидались, а? Теоретически они должны привыкать к окопной жизни на спокойном участке. Поучиться у шотландцев, которые давно здесь.
Осведомленность Люкса не удивила Блоха. Армейская разведка поставляла точные сведения о передвижении частей и подразделений. Блох догадывался, что где-то на той стороне работают хорошие шпионы.
– Необстрелянные войска на участке – для нас шанс испытать новую тактику. – Люкс знаком велел Блоху посторониться и, достав карту, развернул ее на кровати, разгладив складки ухоженной рукой.
Две толстые черные линии – два ряда окопов – вились по листу, то сближаясь – по сведениям Блоха, до двадцати метров, – то расходясь так, что нейтральная полоса достигала полукилометра. Люкс указал на красную линию, прочерченную от деревеньки Плогстеерт через ближний лес.
– Вот эту дорогу они прозвали Стрэндом. А здесь у них Оксфордская площадь. Бывали в Лондоне, Блох?
– Нет, капитан.
– Он не похож на Берлин. Грязнее, замызганнее, но в нем есть свое мрачное очарование. И веселиться, надо отдать им должное, они умеют. Может, скоро и ты там побываешь, а? Когда он станет нашим. – Не дождавшись ответа, офицер продолжал: – Здесь… – имелась в виду восточная часть леса Плогстеерт, – Птичник, а там Сомерсет-хаус. Штаб британцев тут. Здесь будут проводить инструктаж для прибывших офицеров. А тут… – он снова ткнул пальцем в карту, – шпиль церкви Ле-Жер. Так вот, Блох, обстрелы подожгли лес, и мы полагаем, что от этого шпиля теперь открывается прямой обзор на Сомерсет-хаус. Залегший там хороший снайпер может за раз снять до полудюжины старших офицеров. В том числе… – помолчав, он достал и развернул газетную вырезку, – этого.
Блох разглядывал зернистую фотографию представительного английского майора. Каждый снайпер разбирался в знаках различия армий-союзников. Майор выходил из дверей какого-то официального здания с таким мрачным видом, словно собирался распечь на все корки незадачливого подчиненного.
– Знаешь, кто это?
– Полагаю, что да, капитан.
– Неужели?
Люкс, как видно, удивился, но кузен Блоха, Вилли, служил на флоте и часто рассказывал об этом человеке так, словно имел с ним личные счеты. Для полной уверенности