так много стоить.
Она опять подняла трубку, но Соня быстро нажала на рычаг телефона.
– Куда, ты говоришь, письмо?
Вера запустила руку в карман халата и извлекла конверт.
– Чикаго, – прочитала она. – А что?
– Ну и на фига тебе эти курьеры, когда у нас свой есть? – перешла на шепот Соня. – Ты чего забыла, что мы дядю Борю сегодня провожаем?
Помотав головой, Вера постучала Соне пальцем по лбу.
– Так он же у тебя в Израиль летит, а письмо в Америку.
– Ты себе постучи! – отбила ее руку Соня. – Он в Израиль всего на один день, а потом сразу в Америку. Понял, студент? Послезавтра это письмо уже будет там. Твой «Интернационал» вряд ли быстрее доставит.
– А ты-то чего вдруг засуетилась? – прищурилась Вера. – Хочешь мой гонорар распилить?
Выплывшая из-за угла огромных размеров старшая медсестра помешала Соне ответить. Увидев девушек, та всплеснула руками.
– Сонька, сколько тебя можно ждать? – рыкнула она во весь голос. – Ермаков из третьей палаты уже полчаса с голой задницей ждет, когда ты ему укол поставишь!
Соня ахнула и схватилась за голову.
– Елки-палки, совсем забыла! – выпалила она и, прошмыгнув мимо старшей медсестры, скрылась за углом.
Та строго посмотрела ей вслед, а потом продолжила свой путь по коридору.
– Попала Сонька, – прошептала Вера.
В этот момент голова Сони осторожно высунулась из-за угла.
– Не вздумай никуда звонить! Я сейчас вернусь.
***
Врач-кардиолог Лобанов сидел за столом, уже в который раз рассматривая одни и те же ленты электрокардиограмм. Услышав стук в дверь, он поднял голову. На пороге стоял священник в серой рясе.
– Простите, меня направили к доктору Лобанову, – сказал тот басовитым мощным голосом, совершенно не вязавшимся с его довольно субтильным телосложением.
– Я доктор Лобанов. Что вас ко мне привело, батюшка?
– Мне сказали, что вы лечащий врач Барятинского Алексея Николаевича. Он этой ночью поступил в больницу.
– А он, простите, вам кто? – спросил врач, жестом приглашая священника присесть.
– Друг, – ответил тот, опускаясь на стул. – Меня зовут отец Иоанн.
Врач отложил кардиограмму.
– Понятно. А я вот как раз вашим другом и занимаюсь. Тяжелейший инфаркт у вашего друга. Тяжелейший.
– Вы хотите сказать, что его состояние безнадежно?
– Мы делаем всё возможное. Но обнадеживать не буду.
– Он в сознании?
Врач усмехнулся.
– Вот с этим, как ни странно, у него полный порядок. Его сознанию может позавидовать любой здоровый человек. Даже посетителя сегодня принял.
– Слава тебе, господи! – облегченно произнес священник и перекрестился. – Очень радостно это слышать. Мне будет позволено его увидеть?
– Он лежит в палате интенсивной терапии. Посетителей мы туда не пускаем.
– А как же тот посетитель,