лужи, «Фольксваген» поехал к воротам. Зарайская улыбалась – этот плохо начавшийся день имел шанс на очень удачное завершение. Она достала мобильный телефон и набрала номер матери.
***
Денис Викторович Лобанов собирался домой. Приняв душ, он достал расческу, провел пару раз по волосам, а потом придирчиво ее осмотрел.
– Ни хрена не помогает! – воскликнул врач в сердцах, увидев в ней несколько волосков.
Около года назад Лобанов заметил, что начал активно лысеть. Он испробовал на себе все известные средства и даже обращался к экстрасенсу, но растительность упорно отказывалась держаться на его голове. От роскошной еще год назад шевелюры осталось жалкое подобие.
Лобанов раздраженно забросил ненавистную расческу на верхнюю полку шкафчика и начал неторопливо одеваться, придирчиво рассматривая себя в зеркале. От этого занятия его отвлек мобильный телефон, сыгравший мелодию, установленную для единственного абонента.
– Наконец-то! Чего так долго не перезванивал? – спросил врач.
– Извини, Денис, – раздался в трубке мужской голос. – Раньше никак не мог. Ты говорить можешь?
– Могу, – ответил врач, на всякий случай, оглянувшись.
– Какие новости? Что-то срочное?
– Есть одна проблема. Сегодня у нас… – Лобанов прервался на полуслове, услышав голоса за дверью. – Давай я тебе перезвоню минут через десять.
– Что там у тебя?
– Я не хочу тут говорить. Скоро перезвоню.
Лобанов убрал телефон в карман, подошел к окну и посмотрел на улицу. Дождь и не думал успокаиваться. Как назло, машину пришлось оставить далеко от корпуса, и теперь придется бежать до нее по лужам. Он с тоской посмотрел на новые туфли, явно не предназначенные для такой погоды, и тяжело вздохнул.
Через несколько минут Лобанов, чертыхаясь, нырнул в «Ниву-Шевроле», прятавшуюся под старыми тополями – как он ни старался, а все-таки влетел в пару луж. Врач включил свет и снял туфли – носки были абсолютно мокрые.
– Вот зараза! Неужели нельзя все ямы заделать?!
Врач стащил носки, вложил по несколько салфеток в туфли и одел их на босу ногу. Затем достал телефон, набрал номер и погасил свет.
– Денис? – раздалось в трубке.
– Яша, слушай внимательно. Ночью к нам привезли древнего старичка. Похоже, что одинокий. Зовут Барятинский Алексей Николаевич. Живет на Волжской. – Лобанова сейчас никто подслушать не мог, но он всё равно говорил вполголоса.
– Как ты сказал? Барятинский? Записываю. Завтра всё выясню. Как его состояние? Не выздоровеет?
– Абсолютно без шансов. Я вообще не понимаю, как он до сих пор еще жив.
– Посетители у него были?
– Двое. Но это точно не родственники. Одного я не видел – его медсестры без меня пропустили. А второй был поп, с которым наш Софроний чуть не столкнулся. Представляешь последствия?
– В принципе, ничего страшного, – сказал собеседник после некоторой паузы.
– Я так