что все до одного обитатели лестницы одновременно уткнулись в свои учебники, и сколько времени на ступеньках царила академическая тишина, сказать никто не мог.
– Я не понял, у нас что здесь, изба—читальня или? – первым очнулся Алик, и все буквально покатились со смеху, осознав картину, которую мы собой в тот момент являли.
Но, несмотря на лестничные посиделки, в целом жизнь моя оставалась по—прежнему достаточно обособленной.
Как-то вечером, возвращаясь из магазина, я сильно упала, запнувшись, на ступеньках первого этажа, растянувшись прямо на глазах у охнувшей вахтерши Ирины Тихоновны. Две поллитровки кефира немедленно потекли по ступенькам.
– Я сейчас уберу все, за тряпкой сбегаю только, – бодро подскочила я на ноги.
Сначала собрала и вынесла крупные бутылочные осколки, потом принялась собирать тряпкой липкую белую жижу. Выжала в ведро первую набрякшую тряпку, и не сразу поняла, отчего вода в ведре вместо мутно—белой приобретает уверенный розовый оттенок. В ладонях появилась боль.
Я бросила тряпку на пол, посмотрела на руки и едва устояла на ногах – десятки, а, может, сотни осколков торчали из моих ладоней, отсвечивая и поблескивая подлыми, остренькими краями. Кажется, я стояла так какое-то время, зачарованно глядя себе в ладони и не вполне понимая, что же делать с этой красотой. А по рукам уже бежали ручейки крови, стекали на пол и смешивались с кефирной рекой.
– Иди уже, руки-то перевязывай, бестолковая! – первой опомнилась Ирина Тихоновна, – чего стоишь, как вкопанная? Обработать раны-то нужно, хватит уже, прибралась… Иди, говорю, сама я тут приберу. Одна беда с такой уборкой!
– Ой-ей-ей! – дверь, только что хлопнувшая за моей спиной, впустила незнакомого парня, который сразу же подошел ко мне, – что это за кровавая драма здесь у вас происходит? Помощь нужна? Конечно, нужна! – ответил он сам себе, и, стянув с шеи шарф, подложил под мои сложенные лодочкой руки.
– Ты б помог ей, что ли, молодой человек, – обратилась к нему Ирина Тихоновна, – может, в больницу ей надо? Проводить, может, там…
– Зачем в больницу? Не надо, мы и сами управимся. Бинты, йод, вата найдутся? – спросил у меня парень.
– Ага, в комнате аптечка есть, я на четвертом этаже живу, – стараясь не смотреть на окровавленные ладони, прошептала я.
В комнате, сбросив куртку и усадив меня на кровать, парень огляделся по сторонам, и, схватив тазик, выбежал с ним в коридор. Принес теплой воды, переворошил небогатую мою аптечку и, вооружившись пинцетом из косметички, принялся за дело.
Осколки брезгливо сбрасывал в блюдечко, раны тут же обрабатывал йодом, действуя ловко и уверенно.
Несмотря на боль в руках, мне было очень приятно оттого, что надо мной хлопочет этот красивый незнакомый парень. Светловолосый, был он, что называется, «русского» типа, широкоплечий, ростом чуть выше среднего. Ладный и уверенный в каждом движении, он выглядел намного взрослее всех известных мне парней