к реке, Зима подал знак вьетнамцам, и те бросились к нему навстречу, приветливо помахивая съестным. Объединившись, они проследовали под мост, где было гораздо уютнее и не так ветрено.
Как и предполагал голодный горбун, иностранцы охотно разделили с ним свою трапезу, но пришлось испытать определенное разочарование, потому что в руках у рабочих оказались не гамбургеры, а заурядные булочки с маком и минералка. Правда, в таких обстоятельствах пьянила и она – в результате Зима размяк, даже представил себе, что братья возлюбленной, выглядевшие пока настоящими кавказскими гамбургерами, на деле могут быть вполне мирными булочками, занятыми в культурной деятельности. Например, они – сотрудники музея, и речь пойдет не столько об их сестре, сколько о проблемах музейного фонда, лишившегося во время войны большей части своих коллекций.
Такие мысли быстро умиротворили, и Зима не заметил, как под мостом пролетело полчаса. Встрепенувшись, он поблагодарил вьетнамцев за радушный прием, вскарабкался наверх, отдышался… Затем обернулся к реке и бросил прощальный взгляд на дело азиатских рук: большими декоративными валунами они почти выложили надпись – «ДОРОЖКИН + АБУБАКАРОВ = ДРУ». «Наверно, будет ДРУЖБА, – подумал Зима, – или ДРУГИЕ ВРЕМЕНА. А вот были бы фамилии президентов покороче, то и равенство было бы жёстче, патриотичнее!» И, сколь ни далек от политики наш герой, настроение у него поднялось еще больше, жить стало веселее, да и вообще – все люди ведь братья, тем более если они – братья твоей невесты! К тому же он, жених, занимает не самые последние апартаменты в лучшем отеле города, да и всей Верхней Чечни! То есть, по сути, оставалось только одно – совместно обговорить день свадьбы и количество приглашенных. «Однако с моей-то стороны и позвать почти некого, – вспомнил Зима с грустью. – Разве что тетя Тоня; впрочем, у нее коза, она не поедет».
Так, размышляя то в общих, то в частных чертах, он постепенно углубился в парк, окружающий «Сердце Чечни»…
О прекрасное Сердце! снабженное множеством ухоженных вен и артерий, на которых не найдешь ни пустой бутылки (из-под минеральной воды – ибо алкоголь запрещен!), ни окурка (ибо курить запрещено!), ни даже конфетного фантика (ибо сладкое вредно перед молитвой)! Разве что рассеянный, умиротворенный поэт забудет на скамье листок с благодарными стихами, посвященными Пророку… Но на то и Служители – внимательные, в светлых одеяниях с капюшонами похожие на эльфов, благородных, но не воинственных, – чтобы подобрать эти ямбы, молча прочесть увлажнившимся взором и в ближайшее же время вернуть сочинителю (ибо камеры, прикрепленные к каждому фонарю, всё предусмотрительно фиксируют). А чудесные мусульмане, идущие на молитву! Сколько достоинства в мужчинах и смирения в женщинах! Как чисты, как ярки их наряды, подобные цветам, украшающим бесчисленные газоны парка! И каких только узоров не найдешь на этих газонах, свежих и летом и зимой, ибо в Верхней Чечне не бывает ни снега, ни града, а только