меня, святой отец, я задумалась.
Помедлив мгновение, продолжила:
– Я думала о том, что ваши проповеди обречены на успех. Даже если вы будете говорить с индейцами по-французски, они пойдут за вами затем только, чтобы иметь возможность просто слушать звучание вашей речи.
Он засмеялся тихо:
– Никто до сих пор не находил во мне сходства с гамельнским крысоловом.
Она оценила его шутку, легкомысленно качнула головой.
– И я, отец мой, не имела в виду ничего похожего. Мне и в голову не могло бы прийти, что вы способны воспользоваться вашим даром для того, чтобы погубить несчастный, не умевший сопротивляться ему, народ.
Ответ этот заставил иезуита наклониться вперёд. Заглянуть ей в глаза.
– А что насчёт горожан? Следует ли мне остерегаться их вероломства?
Заметив затаившуюся в глубине его глаз улыбку, она улыбнулась в ответ:
– Никто не посмеет вас обмануть, отец мой.
*
– Я слышал, вы вчера прекрасно погуляли с господином Рамболем?
Ужин завершился. И Клементина поднялась, чтобы по обыкновению отправиться на кухню. Там она грелась и отдыхала – смотрела, как возится с горшками и чанами Николь, обсуждала с девушками меню на следующий день. Старалась не позволить мужу испортить ей настроение. По вечерам он бывал особенно раздражителен.
Но сегодня ей не удалось вовремя ускользнуть.
И теперь Клементина смотрела на Оливье де Лоранса с недоумением. В тоне его, когда он задавал свой вопрос, очевидно слышался сарказм. Меж тем Клементина не хотела понимать его причины.
– Да, – ответила. – Мы замечательно прогулялись. Вы забыли, что сами советовали мне взять его в провожатые?
Лоранс вскочил, стукнул кулаком по столу.
– Не прикидывайтесь дурочкой! Я не имел в виду, что вы должны гулять с ним наедине! Почему вы не захватили с собой Николь? Или Клодин? Вы были вдвоём с мужчиной в течение нескольких часов. Половина Квебека видела вас, когда вы возвращались в город!
Она устало вздохнула.
– Вы забываете, что в моём теперешнем положении я навряд ли могу хоть сколько-нибудь интересовать посторонних мужчин?
– Мне наплевать на ваше положение! Есть, в конце концов, у вас голова на плечах? Или её нет? Почему, чёрт вас возьми, я должен выслушивать двусмысленные намёки от неприятных мне людей?
Клементина молчала. Она чувствовала себя ужасно. Ребёнок внутри неё зашевелился, затрепыхался и больно стукнул её в самый низ живота. Она побледнела. Сделала шаг к двери.
– Спокойной ночи, Оливье.
Он загородил ей дорогу.
– Нет, вы не уйдёте! Вы никуда не уйдёте, пока я не договорю.
Северак, до этого момента усиленно изображавший безразличие глухого, произнёс, не поднимаясь со своего места:
– Не преувеличивайте, друг мой. Господин Беранжер не имел в виду ничего, что могло бы вас оскорбить.
– В самом