Вашей есть и смягчающие оттенки. Потому что Вы (в том числе – и Вы) терпеливо лепили из меня, провинциального мальчика – несмышленыша, существо, способное отличать черное от белого и отвечать за собственные слова и деяния, и Вы творили это с человеческой деликатностью и иcключительно редким преподавательским мастерством. Еще раз – спасибо Вам».
То, что такие слова сказаны не на панихиде, дорогого стоит. Может быть это и было моим призванием – преподавание? Что может быть лучше всегда быть для кого-то авторитетом? Видеть молодые лица и быть готовым ответить честно на их вопросы? Но тут же возникал этот удручающий образ: ездить всю оставшуюся жизнь от Смоленки до ВДНХ и обратно? И так год за годом? Вспомнилась тоска посреди Тихого океана. Нет! Снова хотелось большего. И судьба не подведет, не обманет, когда придет новое время, время наконец-то настоящей жизни. Но до этого оставались еще долгие тягучие годы, в течение которых неугомонный бес жажды деятельности будет толкать к новым и новым вызовам и приключениям.
Глава 5.
Семья
Теперь, пожалуй, пришло время рассказать и о переменах в личной жизни. Тот самый одесский Валерий Цымбал, теперь студент Ленинградской Академии художеств, привел меня в тот дом еще в те времена, когда я жил в гостинице «Юность», комплектуя для Каратау агитбригады консерватории, ВГИКа, библиотечного института.
– Пойдем с Алкой к ее подруге. Посидим, выпьем.
С бойкой насмешливой однокурсницей Аллой Каженковой он знакомил меня еще раньше, когда «Луганск» пришел после Кубы в питерский порт. Я тогда и не заметил, как отрез на костюм, с которым я шел к портному, быстро пошел ей на платье. Теперь Алка в Москве, она помнит наши короткие встречи. Ну, пошли. Ее подружка Наташа – ладная, стройная, загорелая, художница или киноактриса, не понял. Квартира большая, длинный темный коридор, в конце его комната, куда нас и пригласили. Подружки щебечут, мы с Валерой молча вино потягиваем из своих бокалов. Чтобы включить нас в разговор, насмешливая хозяйка шутя присела мне на колени, держа бокал и продолжая незаконченную мысль.
Сижу красный, как рак, лепечу что – то. Руки куда деть, не знаю. Коленки круглые, вот они, но мы ж в приличном доме. А хозяйке смешно. Вроде, морской волк, а стесняется.
– А правда, что вы бывали в кругосветных путешествиях?
Вдруг исчезла неловкость, стал вспоминать: и про Сингапур, где солнце не отбрасывает тени, и про зиму в Бразилии, где босоногие бегают пацаны в меховых куртках на голое тело, про веселых ребят в Сан – Пауло, которые вытащили бумажник с валютой за год, дружески похлопывая по спине, и про круглых, как веретено, летающих рыб, падающих с неба на горячую палубу, как приноровились мы из них делать растопыренные чучела, и про губительную силу цунами, когда океан вдруг и молча вертикально встает перед тобой, закрывая небо и накрывая, как бы заглатывая любой величины судно,