над стенами уныние
и всюду поникло веселие.
А Святослав мутный сон видел в Киеве на горах.
«В ту ночь, с вечера, – говорит, —
покрывают «они» меня чёрным покрывалом
на кровати тисовой.
Черпают мне синее вино с отравою смешанное,
сыплют из пустых колчанов степных пастухов
крупный жемчуг на лоно.
И усыпляют меня.
Уж и доски без «кнеса» в тереме моем златоверхом.
В ту ночь, с вечера,
слетелись шумные вороны
и каркали у Плесньска на оболони,
оглашая дебри Кисани,
и шлеею тянулись до синего моря».
И сказали бояре князю:
«То, князь, горе ум помутило!
То два сокола слетели
с отчего золотого стола,
поискать города Тмуторокани.
(Хотелось напиться шлемом из Дона!)
Уже соколам крыльца подрезали
поганых саблями,
а самих опустили в пута железные.
Темно стало в третий день:
два солнца померкли,
оба багряные столпа погасли,
а с ними молодые месяцы,
Олег и Святослав, тьмою покрылись —
На реке Каяле тьма свет покрыла.
По Русской земле помчались половцы,
Как гепардово гніздо.
Потом они, в степях бескрайних скрылись,
как будто в море погрузились,
И великое буйство подали хинови!
Уж сменилась хула на хвалу,
обернулась неволя на волю.
Вот и диво спустилось на землю:
это готские красные девы
запевают у синего моря,
звенят русским золотом,
славят время Бусово,
жаждут мести за Шарукана.
И мы, дружина, жаждем веселия!»
Тогда великий Святослав
произнес золотое слово,
со слезами смешанное,
и сказал:
«О, дети мои,
Игорь и Всеволод!
Рано вы начали Половецкую землю мечами губить,
а себе славы искать.
Но без чести одолели,
без чести и кровь язычников пролили.
Ваши храбрые сердца
из стали булатной кованы,
а в буйстве закалены.
Что же вы сделали моей серебряной седине?
А уже не вижу властью сильного,
и богатого, с огромным войском,
брата моего Ярослава,
с черниговскими былями:
с могутами,
и с татранами,
и с шельбирами,
и с топчаками,
и с ревугами,
и с ольберами.
Те без щитов —
с засапожниками,
кликом полки побеждали,
звеня прадедовой славою!
Но вы сказали: «Поборемся сами!
И старую славу сами похитим,
и новую сами поделим!»
А дивно ли, братья, старому помолодеть?
Когда сокол в силах бывает —
высоко птиц побивает,
не даст своего гнезда в обиду.
Беда в том, что князья мне не помощники.
В ничто