дорыскивал до кур Тмуторокани,
великому Хорсу волком путь перебегал.
Ему в Полоцке позвонят, бывало, заутреню
рано у святой Софии в колокола,
а он в Киеве тот звон слышал.
Вещая душа была в его теле!
Но часто беды претерпевал он.
Ему вещий Боян правдивую припевочку
со смыслом сочинил:
«Ни хитрому, ни ловкому, ни птичке проворной
суда божьего не минуть».
О, стонать Русской земле,
вспоминая старое время и первых князей.
Того старого Владимира
нельзя было пригвоздить
к горам киевским.
А теперь разбогатели:
«И стали одни стяги Рюриковы,
а другие Давыдовы».
«Но порознь им хоботы пашут…» —
поют копьеносцы про них.
На Дунае Ярославны голос слышится,
как далекая кукушка рано кличет.
«Полечу, – поёт, – кукушкой по Дунаю,
омочу шелков рукав я в Каяле-реке,
утру князю кровавые его раны
на могучем его теле».
Ярославна рано утром
плачет в городе Путивле,
на стене высокой стоя, говорит:
«О, ветер, ветрило!
Ты зачем, господин, сильно веешь?
Ты зачем мчишь хиновские стрелы,
на своих невесомых крыльях,
на воинов моего мужа?
Мало ли, тебе говорю,
в верху, под облаками веять?
Качая корабли на синем море!
Так зачем же, господин мой,
ты веселие мое
разметал по ковылю?»
Ярославна рано утром
плачет в городе Путивле,
на стене высокой стоя, говорит:
«О Днепр Славутич!
Ты пробился сквозь пороги,
через землю Половецкую.
Ты лелеял на себе Святославовы челны,
аж до войска Кобякова.
Так верни же, господин мой,
мужа моего ко мне,
чтобы я к нему не слала
слёз на море рано».
Ярославна рано плачет
во Путивле, на стене,
приговаривая:
«Светлое и пресветлое солнце!
Всем тепло и красно от тебя!
Так зачем ты, господин мой,
распростер свои лучи
на мужа воинов, в поле безводном,
жаждою им луки стянув,
тугою им колчаны заткнув?
Плещется море в полуночи,
Волны идут в тумане —
Игорю-князю бог путь указывает
из земли Половецкой,
в землю Русскую,
к отчему золотому столу.
Погасли вечером зори.
Игорь спит,
да не спит,
Игорь мысленно поля замеряет
от великого Дона,
до малого Донца.
Коней в полуночи Овлур свистнул за рекой,
тем свистом велит князю разуметь:
«Что князю Игорю пора бежать!»
Застучала земля,
зашумела трава,
зашатались шатры половецкие!
А Игорь-князь метнулся горностаем к тростнику
и выплыл