его улыбкой.
– Присаживайтесь, Лена, – сказал он настолько ласково, что совершенно корректная фраза приобрела оттенок почти развязной фамильярности.
Лена села в ближайшее кресло и раскрыла перед собой блокнот.
Новощекин посмотрел на блокнот как будто с некоторым удивлением и начал говорить. Говорил он складно и ловко, но суть его слов была какой-то разреженной и постоянно уплывающей в сторону, словно бы все время маячила на горизонте следующего предложения. Время от времени улыбка сходила с его лица, и тогда оно становилось пустым и бесстрастным, но он быстро спохватывался и опять пухлил щеки, отчего они походили на сдувающийся и надувающийся мячик, а глаза – на огоньки новогодней гирлянды, гаснущие и теплеющие снова.
Из инструктажа Лена вынесла очень мало. Должность Новощекина называлась «директор по инвестициям и развитию бизнеса». Во что и зачем он инвестировал, оставалось пока туманным. Работа его была изматывающе сложной и полной почти непреодолимых препятствий, одним из которых был враждебный политический климат, а другим – Анина нерасторопность и несообразительность.
– Между нами говоря, – объяснял он, – Анечка прекрасный человек.
В его изложении это обстоятельство выглядело немного постыдным и требовало сохранения в тайне.
– И прекрасно знает все, что от нее требуется, – продолжал Новощекин. – Но иногда она отлетает куда-то на седьмое небо… Да по правде говоря, она с него и не возвращается. Не подумайте ничего плохого. У меня первая мысль тоже была, что она обколотая.
У Лены не было в мыслях ничего подобного, но скорее от общей невинности. Теперь, когда Новощекин упомянул такую возможность, хоть и как не заслуживающую рассмотрения, Лене пришло в голову, что Анино поведение, действительно, заманчиво было бы истолковать в подобном ключе.
– Ну, я это все к чему? – риторически вопросил он. – Анечка – чудо-ребенок, но ей надо еще подучиться. Ее работа – это здрасьте-досвидания, поднести кофе… все такое. Скажи сисадмину, чтобы он поставил переадресацию ее почты на тебя. И пусть мой календарь расшарит. Никуда не торопись, у тебя есть неделька, чтобы в расслабленном режиме войти в курс дела.
Конечно, он мог бы перейти на «ты» в более вежливой манере, а не исподтишка. Лену, однако, смутило не это.
– Эдгар Петрович, – сказала она, – но чем конкретно я все-таки буду заниматься?
Он, не переставая улыбаться, слегка прищурил глаза, как если бы теперь Лену неожиданно застелила от него легкая дымка.
– Заниматься? – переспросил он. Затем он развел ладони и слегка пожал плечами. – Моим расписанием. Календарем. Организацией встреч. Координацией. – Он посмотрел на нее слегка вопросительно, словно предлагал ей дополнить этот список, если в нем чего-то не хватает.
– Но я думала… – растерянно пробормотала она.
Его