всего того, что за пару мгновений до нее казалось необходимым. Несравненно приоритетным и важным. Авария. Теперь оно и не наступит. Словно и не собиралось. Нет, разумеется, мы рассматриваем случай, когда герои, тяжело дыша от неожиданности, откроют двери машин, смахнут градом льющийся пот и посмотрят на произошедшее. Никаких жертв. Не важно, как долго они будут смотреть на валящий пар из-под капота, тем самым состыковывая материальные ценности, не важно, сколько грязи выльют друг на друга эти герои-водители в горячем споре, кто же виноват. Важно послевкусие. То, кого первым они захотят услышать после всего. Жесткий тест, кто действительно важен. Что же скажут ему, медленно подбирая слова? – что машина была застрахована или как же непревзойденно ценно слышать ныне родной голос? В случае последнего общество еще подает надежду на сохранение истинных ценностей, неправда ли? И остается верить, что до второго шанса они не дорвутся, поняв и усвоив все с первого раза.
В иронии своей судьба вольна не предоставить второй шанс. Так и в аварии, так и в любви.
Я присел на бетонную ограду фонтана вдалеке от падающих капель. Оставалось прождать около сорока минут, прежде чем прозвенит последний звонок, и я отправлюсь сдавать экзамен на профпригодность противоположному полу. И как требует того классика жизни, мысленно я себя накручивал, с каждой минутой ожидая и предчувствуя от встречи все больше, придавая ей все более грандиозный смысл. И хочу заметить внимание читателя, так происходит часто и практически во всем. Даже когда надеваем лучшую рубашку на свадьбу к товарищам, предчувствуя нечто фееричное, хотя прекрасно представляем себе сценарий и смысл гулянки. Особенно с первыми свиданиями. Возможно, это относится больше к прекрасной половине: они представляют, как его волосы будет развевать ветер назад, и как скулы и белоснежная улыбка будут очаровывать ее, как он будет кружить на руках, а затем они вместе укатят в ночь, куда глядят их счастливые глаза. И что утром, с рассветом они дадут клятву верности друг другу. Да абсурдный бред! Это может и идеально, даже несколько утопически, но лучше бы так даже и не было. В конце концов, на работе следующий день ты будешь отвлеченным овощем, лишенным премии. А еще соберешь по свою душу десятка два острых шуток, особенно от Скотта. Чарли вообще шутит как-то грубее. Его механизм остроумия требует смазки уже лет как двадцать.
Однако даже смазанный и готовый к употреблению механизм остроумия не давал мне гарантии и спокойствия за то, как же я себя покажу на встрече. Хотелось положиться на импровизацию. Мой взгляд по-прежнему наблюдал за падающими рядом каплями, и они, одна за одной, исчисляли еле тянувшиеся минуты до заветной встречи. «Как она поздоровается? В каком настроении будет? Платье? Деловой пиджак? Главное, не кожаная куртка с шипами, скрывающая изобилие татуировок, сделанных на спор по молодости», – успокоил я себя. «Интересно, она тоже волнуется?» – вдруг