и обыденно, и даже лица всех этих врачей казались мне какими-то знакомыми – как будто всё это уже было со мной не раз. Заурядный обычный день.
Один врач, невысокого роста и крепкого телосложения, с широкой золотой цепью на шее, похожий на местного уголовного авторитета, встал со своего места и подошел – «Раздевайтесь». Я, еще не привыкшая стоять раздетой перед таким количеством народу, замешкалась. Миша тоже растерялся. Мы вдвоем, покрасневшие, пытались снять с меня одежду. Грудь – отекшая, заклеенная лейкопластырями, нестерпимо болела.
Авторитет действительно оказался тут главным по своему профилю – на тот момент он был заведующим хирургического маммологического отделения. Быстро осмотрел грудь, пощупал подмышки, шею. «У вас рак. Вторая или третья стадия». От яркого солнечного света и духоты все вокруг стало плотным, ватным, глухим. Мне вдруг нестерпимо захотелось спать, я еле собралась с мыслями и спросила: «Какой рак? Я не болею! У меня хорошие анализы! Я вообще чувствую себя отлично, мне надо только вылечить грудь и всё».
– Ну лично я готов поспорить, что не ошибаюсь. Даю сто процентов… Биопсию сделала? Ждем результаты – и можем сразу оперировать. Мы удалим тебе грудь, вставим туда экспандер, он будет растягивать кожу, потом поменяем его на имплант. Если вы готовы оплатить материалы, проблем не будет. Если денег нет – будете ждать квоту, это несколько недель по срокам.
Авторитет говорил быстро и без запинки. Я далеко не первая стояла перед ним с таким глупым от неожиданности лицом.
– Решайтесь на операцию. Если что, сможем сразу, хоть на следующей неделе.
– Так я на море уезжаю через несколько дней…
– Какое море, девочка? У тебя рак! Операция, потом химия. У нас народу столько, что церемониться некогда. Я ситуацию объяснил понятно? Дальше решать вам.
Мы вышли в коридор. Он по-прежнему вибрировал в своей меланхоличной тональности, воздух в нем казался липким и тягучим. Дышать было нечем. Кое-как пробравшись через толпу, мы вышли на улицу. Сели в машину. Ощущение спазма в легких всё не проходило.
Оно пройдет не скоро. А тогда мы молча ехали домой, боясь даже друг с другом говорить об этом.
Когда я увидела детей и няню, то отчаянно заплакала. Самый жуткий кошмар: мои маленькие дети могут остаться без мамы.
Я пыталась взять себя в руки, кому-то звонить, что-то читать в интернете – всё словно на полувздохе. И сквозь это скомканное, обрывочное дыхание я принялась собирать первые сведения о том, в какую историю попала.
Глава восьмая, в которой появляется новый важный герой – надежда
Итак, рак (затяжное рыдание, тяжелое до головной боли). Что это за болезнь-то такая? Как она связана со мной? Как лечиться? Куда бежать?
Я никогда не болела ничем серьезным.
В детстве, конечно, были и простуды, и ангины, и прочие мелкие неприятности. Но вот уже много лет я поддерживала прекрасную форму.
Стойко