в неделю в этот дом приходила девушка – убирать в комнатах. Однажды я нечаянно подслушал, как тётка ей что-то дарила. Типа, возьми юбку, Алиночка, я в неё не влазию, а ты у нас худенькая, что зря лежать-то будет. Алиночка смущённо бормотала, что ей юбка тоже, наверное, не подойдёт, и не лучше ли отдать её Наташе (тёткиной невестке)? На это тётка с досадливой заботой заохала: мол, там у нас такая Наташа – ей юбка не юбка, лифчик не лифчик – «наша Наташа цену себе знает».
Не знаю, осознала ли Алиночка всю суть последней фразы или счастливо сбросила её мимо ушей, но юбку всё же взяла и пошла дальше – мыть квартиры других богатых соседей… Алиночка не знала себе цены, а тётя Тамара её цену знала.
Спасаясь от перспективы быть трудоустроенным в холодный цех под начало двадцатитрёхлетнего кузена, я бегал по городу и искал себе работы в редакциях. Разумеется, ничего подходящего не находил. А если честно, то искал уже так, чтобы точно не найти. Жлобский городок наводил на меня тоску. Не спасали его даже липовые рощи и тюльпановые поля возле администрации и городского суда. Сначала я собирался погостить там дней пятнадцать, но в итоге смылся пораньше, удачно «позабыв» мешок с дарёными обносками в дядином шифоньере.
Знаете, что я думаю? С богатыми родственниками просто не нужно иметь никаких дел. Это вредно для души и для мозга. Собственно говоря, от любой родни вообще лучше держаться как можно дальше. Но от богатой – особенно. Как от высоковольтной ЛЭПки. Это не потому, что они плохие, а потому, что отчаянно плохой ты. Ведь в какой-то момент ты начинаешь растлевать сам себя. Нет, дело не в зависти. Зависти как таковой может и вовсе не быть. Ты можешь просто тихо презирать этот неглохнущий Первый канал, эту вечную «Комсомольскую правду» по диванам, этот шансонный бум-бум в джипе. Но в какой-то момент ты, даже незаметно для себя, начинаешь на кого-то рассчитывать. Верить обещаниям, строить с их подачи планы на будущее – а планам этим цена копейка и три фантика. Ведь одно дело подлить тебе жирного борща да поделиться с тобой чужими семейными секретами и совсем другое – позвонить полезным знакомым и предложить им пресс-секретаря или редактора корпоративного журнала.
В общем, если вам от меня нужен мудрый совет: бегите от благодетелей зигзагами. Это продолжение другого мудрого совета: ничего и никогда не берите взаймы. Надеюсь дожить до того дня, когда сам смогу воспользоваться этой мудростью…
Кстати, дядю Колю с его днём рождения я тогда так и не поздравил. Сослался матери на нулевой баланс (и это было, к сожалению, не враньё).
Бедность – в сущности, калечащая хроническая болезнь. От неё сохнет и трескается душа, притупляются чувства. Ты становишься похож на обветренную руку с неистребимой грязцой под ногтями. И руку эту сводит хронической судорогой. Когда-то мой друг, Серёжа-философ, за кружкой скверного кофе показательно доказал мне теорему о счастливом бомже и несчастном цивиле – этой теоремой Серёжа развлекал своих студентов. Знаете, она из разряда тех парадоксальных задачек про «вес