это. Он с Сатаной дружен, вот тот его от смерти и заговорил.
– А Бог-то как допустил до этого?
– И все-то у вас Бог виноват! Сами, как овцы, идете на бойню, и все ждете, когда же Господь явит чудо и вас спасет! А Бог-то помогает только тем, кто сам себя спасает!
– Ничего… Не два же века он себе намерил… Смерти-то все равно, царь он или псарь, и до него дойдет очередь…
– Пока до него дойдет, он всю Русь кровью умоет…
– Ну так помог бы ей!
– Ишь ты, умный какой! Моей голове расставаться с плечами пока неохота! Всякая власть от Бога. А народ должон покорствовать и терпеть…
– Да сколько ж можно?!
– А сколько нужно… Судьба, знать, такая… Богу-то видней…
Вар возлежал на возвышении и через презрительный прищур глаз наблюдал за пирующими, которые слушали седобородого сказителя, в звучных стихах воспевавшего подвиги Вара, и не забывали при этом воздавать должное искусству императорского повара.
– Скучно мне… – медленно произнес Вар, и тотчас двое дюжих телохранителей подхватили седобородого льстеца под локотки и уволокли со сцены.
– Мешок золота ему, но впредь пусть он воет подальше от моих ушей! Разве похож я на глупца, способного поверить в ложь только потому, что она ласкает слух и нежит самолюбие? Пируйте без меня!
Вар стремительно покинул пиршественную залу, спустился по лестнице мимо караульных и вышел в парк. Он побрел наугад без всякой цели, как вдруг его слуха коснулось отдаленное пение.
Вар остановился и прислушался.
Пел красивый и сильный мужской голос. Слов было не разобрать, да они и не нужны были, ибо в голосе певца звучала такая тоска и страсть, какой не выразить словами.
Вар пошел на голос, который взлетел, как птица, и вдруг оборвался на самой высокой и пронзительной ноте, и песню подхватила женщина.
Вар замер на месте, всем существом впивая волшебный голос. Казалось, человеческое горло неспособно было издавать такие чарующие, нежные, гармонические звуки.
На глазах Вара выступили слезы, он прижал руку к груди, где тоскливо и жалобно ныла пустота, и вдруг ринулся напролом сквозь кусты, боясь только одного: что голос умолкнет прежде, чем он отыщет певицу.
Пение становилось все ближе.
Вар перемахнул через дворцовую ограду и осмотрелся по сторонам.
На улице не было никого, кроме высокого молодого мужчины в длинном плаще. А голос, прекрасный женский голос, звучал где-то рядом.
– Где она? – отрывисто спросил Вар мужчину, и пение вдруг оборвалось.
– Как ты это делаешь? – потрясенно спросил Вар.
– Я не знаю. Это получается само собой… Во мне словно живут два человека – мужчина и женщина… Они оба тоскуют по любви и призывают к себе кого-то, кого я не знаю, но люблю… Может быть, тебя они звали, и поэтому ты пришел?
Вар презрительно усмехнулся и покачал головой.
– Едва ли… Мне хватает настоящих женщин…
Певец