ценой было заплачено за это чудо. Они не спросят, сколько рабов погибло, возводя его, но спросят: «Как имя того, кто воздвиг этот храм?» И им ответят: «Этот храм по повелению царя Нанарасимха I построил зодчий по имени Садасив Самантарай Махапатра», – с горделивой усмешкой ответил молодой индус и спросил в свой черед. – А ты кто?
– Странник. Просто странник. И зовут меня Танаис.
– Красивое имя. Но кто вспомнит его через сотню лет? Я не говорю, что ты умрешь, ибо душа бессмертна. Но имя твое умрет и затеряется в веках твой след.
– Ты полагаешь, что всякий, кто не построил подобного храма, жил на земле напрасно?
– Каждый что-то оставляет уходя. Но не о каждом помнят.
– Так дай и мне возможность оставить векам свое имя!
– Что ты умеешь делать?
– Я умею высекать из камня статуи.
– Вот камень. Покажи свое искусство. А я решу, достоин ли ты украсить мой храм своими статуями.
Танаис взяла инструменты в руки и медленно обошла вокруг камня, пристально вглядываясь в него и пытаясь угадать, какая фигура заключена внутри. И вдруг страсть, неодолимая, как смерть, подступила к ней и захватила в плен, и, уже не думая о том, что из всего этого получится, Танаис ударила молотом по резцу в первый раз…
Она работала, не отдыхая, до захода солнца, а когда опустила руки, на фоне пламенеющего заката вырисовывался четкий силуэт обнаженной женщины, охваченной безумной страстью.
Садасив долго смотрел на статую, и короткие судороги пробегали по его красивому смуглому лицу.
– Если бы ты мог еще оживить ее, – хрипло сказал он, наконец, тяжело и часто дыша. – Ты будешь работать со мной.
– Ite, missa est…
Прихожане направились к выходу, и, выждав, когда собор опустеет полностью, Артакс подошел к священнику.
– Благодарю за прекрасную проповедь, святой отец. Воистину, сам Господь вещал вашими устами.
– Боюсь, Господь забыл несчастную Ирландию и своего недостойного слугу…
– Почему вы так думаете, святой отец?
– Потому что католическая вера подвергается гонениям со стороны англиканской церкви, но Господь не снисходит до заступничества за нее.
– Вы не шутите, святой отец? Возможно ли, чтоб христиане терпели притеснения за веру от единоверцев?
– Ирландцы славятся своим остроумием, но я не нахожу, признаться, повода для шуток в бедствиях моей страны… Гэлы приняли христианство в те времена, когда предки англичан были язычниками. Сам святой Патрик крестил их еще в пятом веке, попутно изгнав с изумрудного острова всех змей. Но когда норманны захватили Ирландию, покровитель гэлов уже вкушал райское блаженство, не то он отыскал бы средство и против них. С тех пор Ирландия служит огородом и пастбищем для потомков норманнов – англичан, которые исповедуют протестантство… Я ревностный католик и служу настоятелем Дублинского собора более тридцати лет, но порой мне кажется, что Бога нет и люди выдумали его как еще один предлог