Люб? – Илюша был добродушным парнем, и, была б его воля, носил бы деток на руках до армии.
– Не жестоко, – ответил за Любу Мозг, – им, если пинка не дашь, каждые пять минут будут бегать и плакаться как у них ручки замерзли, как у них ножки замерзли. У тебя что, в детстве ничего не мерзло, когда мы часами по оврагам лазили? Зато когда выбора нет – и на санках, и на ледянках катаются, и крепости строят, и в снежки играют. У детей должно быть здоровое детство, спортивное. А не телевизионно-планшетно-компьютерное. Этой гадости они и потом переедят. Зато к вечеру – красота! Шашлычок на морозе сделать, хлебушек на костре пожарить, кружку горячего чая прямо на горке выпить! И перед сном мульты! Нет ни криков, ни споров, ни ругани. Все довольные и счастливые засыпают безмятежным сном.
– Да, Илюш, ты заметил, если еще пару лет назад они возмущались, то теперь их не заманишь домой. Сами уже фонарь на улице включают и после ужина идут в хоккей играть.
– Конечно заметил, я ж тоже с ними рублюсь периодически, – Илюха любил бывать на даче – там было полное раздолье. Хоть по лесным буреломам лазай, хоть на велосипедах с детьми кто быстрее гоняй, хоть в догонялки играй, хоть в хоккей.
– Да, но это еще не все. Окончательное понимание к нам ко всем пришло после того, как мы сделали старшему прививку АКДС, будь она неладна.
– Это удивительно, – заговорил Философ, – накануне мы смотрели какой-то репортаж, где после такой прививки заболел какой-то ребенок коклюшем. Там еще все симптомы подробно описывались и показывали, как бедная мама плакала от безысходности и ужаса, а врачи были холодны, как лед к ее страданиям.
– Так часто с нами бывает, Фил, Господь предупреждает, – Люба вздохнула. – А через три дня старший заболел треклятым коклюшем.
– Да уж, поволновались сильнее, чем с ложным крупом, – Умнику не так давно удалось отойти от переживаний. Ведь выбор стоял остро: либо вызывать скорую и отдавать ребенка на откуп врачам или не вызывать и брать всю ответственность на себя, понимая, если что – вина целиком и полностью на тебе.
– Я выбрала второе. Но это был кошмар. Когда среди ночи малыш начинает кашлять со спазмами, с рвотой. Когда лицо синеет и опухает, а белки глаз становятся красными от лопнувших сосудов. Лицо меняется настолько, что ты перестаешь узнавать своего ребенка. Он не спит, ты не спишь. Самой страшно, а его нужно успокоить.
– Ну, слава Богу, вылечили, – Фил обнял сестру.
– Помнишь, Ум, как мы в поликлинику с ним пришли и нам сказали, что это простое ОРВИ?
– Да, я им тогда доказывал, что это самый настоящий коклюш со всеми типичными признаками, но нам поставили диагноз ОРВИ и выгнали от греха подальше. Я тогда был сильно зол на всю систему и наехал на ни в чем не повинную медсестру в садике, а она мне взяла и все объяснила. Оказывается, в поликлинике есть план по болезням, который превысить никак нельзя, поэтому они и не ставят коклюш. Поэтому же при критической массе