округу. Тогда он впервые столкнулся с восхищением со стороны кого-то противоположного для себя пола: «Кристхен, ты мой герой!» – говорила она и глядела на него так, словно он и впрямь совершил нечто храброе. Братья же его только высмеяли, а матушка еще и отругала за порванные штаны. Тогда он еще понял, что женщин часто восхищает в мужчинах совсем не то, чем гордятся они сами. Юлия тоже давала это понять своим взглядом. Кристофу показалось, что она каким-то образом знает о том, за что им восхитилась сестра.
«А еще я уверена, что она красавица», – проговорила Юлия, неотрывно глядя в глаза своему визави. Кристоф вцепился за край стола, чувствуя, как потеют ладони. «А как же Шарль?… Он не ревнив? Или у вас с ним иные отношения?..», – так и подмывало его спросить. Он выдавил из себя что-то утвердительное.
«Если нам повезет, то через неделю мы будем в безопасности», – сказала Юлия как ни в чем не бывало, не обращая ни малейшего внимания на его смущение. «Как вы, возможно, слышали, я жду вестей. Когда я их дождусь, то могу уехать отсюда».
«Я бы на вашем месте уехал раньше. Тем более, вы с ребенком», – проговорил он.
«Шарль мне твердит о том же», – вздохнула Юлия. – «Но увы, это зависит не от меня».
«Кого же вы ждете?» – Кристоф знал, что она, возможно, откажется отвечать. Но баронесса, взглянув ему в глаза, сказала откровенно:
«Я жду русского представителя, которого должна сопроводить кое-какими инструкциями. Я ждала его в Брюсселе, но он не явился, и город взяли. Мы еле оттуда выбрались, пришлось прибегать к маскараду», – она чуть усмехнулась. – «Я подумала, что разминулась, но далее мне передали бумагу, что он должен проследовать в Антверпен. Мы здесь уже десять дней».
«Русский представитель…», – задумался Кристоф. – «А не меня ли она дожидается? Но мне дали указание следовать в Амстердам. Это многим севернее».
Словно предугадывая вопрос, она сказала: «У него русское имя. Он адъютант одного генерала… Более я ничего не могу сообщить».
«Я могу помочь вам его разыскать», – проговорил он. – «Подчинитесь шевалье де Фрежвиллю, и отправляйтесь в Копенгаген. Я останусь здесь и дождусь его, а потом передам все, что нужно. Мы же с ним коллеги. Можете мне доверять». Он приложил руку к сердцу, словно давая ей клятву, но Юлия отрицательно покачала головой.
«Я с первого взгляда поняла, что у вас доброе сердце», – проговорила она таким голосом, что у барона голова закружилась уже окончательно. – «Мне понятно, что я могу вам доверять. Но пока мы с Софи в безопасности, я должна оставаться здесь. Да и вам нужно следовать далее».
Не зная, зачем он это делает, Кристоф подошел к Юлии и положил ей руки на плечи. Она не отвела их, словно это был самый естественный жест.
«Ma chere», – проговорил он горячо. – «Тогда я буду с вами. Если вы опасаетесь только за шевалье, отпустите его… Я защищу вас обеих».
Он ожидал негодования. Но Юлия только проговорила:
«Я