вывели прикрывающего ладонью глаза принца.
Он, пошатываясь, следовал за ними и, дойдя до остальных «бунтарей», криво улыбнулся Высшей.
– Всё-таки нашла способ меня вытащить? Боюсь, что расплатиться с тобой за всё, мне уже до конца жизни не удастся.
– Это мелочь, – девушка отвела взгляд и почувствовала, как горят щёки, но Грэгор, кажется, ничего и не заметил.
– Помнишь меня? – без обиняков спросил Любим, принимая от храмовницы свой лук.
– Ты меня плечом боднул вчера, на площади, – ответил мужчина, приглядываясь к его лицу внимательнее.
– Да, – собеседник поморщился, – думал, ты отреагируешь как-то, за мной пойдёшь. Хотел предупредить, что чужим тут опасно.
– Нужно было толкнуть ещё разок, – посоветовал Грэгор, пожимая протянутую руку.
– Может уйдём с улицы. Здесь никого нет, и всё же…– Дэния тревожно озиралась по сторонам, вздрагивая при любом шорохе.
Любим согласно кивнул и, призывно махнув рукой, повёл группу к таверне, над которой висела доска с украшенной завитками надписью: «Вотчина Пророка».
Очевидно, заведение совсем недавно процветало: узкое здание, выкрашенное, вопреки названию, зелёной краской, аккуратные наличники на окнах, гостеприимно распахнутая прямо на площадь дверь. У порога бунтари расступились, пропуская детей и женщин, в том числе Каяну, решившую не возражать чужим традициям, первыми.
Внутри было темно и пусто, словно хозяева покинули это место уже давно. Однако люди сразу же начали деловито обустраиваться: пышноволосая девушка и энергичная жена хромого отправились на поиски еды в погреб, подозрительно быстро найдя туда дорогу. Вольн и долговязый сдвигали столы.
Высшая опустилась на край лавки с изогнутыми ножками, чтобы не мешать, и когда Любим, пристроив другую такую же рядом, начал хлопать себя по животу, не решаясь видимо начать разговор, задала вопрос, который давно вертелся на языке:
– Почему вы не бежите?
– Эх, – мужчина крякнул, присаживаясь на почтительном отдалении.
– Среди тех, кто ушёл к Пророку, наши родные и друзья, – с укором посмотрела на гостью Дэния.
– Неужели они верят ему больше, чем вам?
– Ты про Алкиса? – храмовница нервно растёрла пальцем едва заметную царапину на столешнице, – он так заморочил всем головы, что целый город стал похож на стадо коров! Двое моих сыновей отправились к вулкану, даже не простившись.
– По правде, так не весь, – Любим виновато скосил глаза на подругу, – те, у кого была голова на плечах, удочки смотали, едва только началось всё. Нас тоже звали.
– Ещё не поздно, – Грэгор кивнул на детей, притихших в уголке, – не себя, так их вот спасти.
Повисла тяжёлая пауза. Каяна задумчиво наблюдала, как женщины сноровисто расставляют добытую снедь.
– Ты прав, – наконец ответил мужчина, поднимая голову, – теперь уже точно тянуть страшно. У нас всё давно готово. Лошади и вещи в моей рыбацкой сараюшке у реки. Сейчас их купец сторожит. Его это племяшки.
– А где их мать? – криеллка