С другой стороны, Дэйран ничего не теряет, если расскажет ему немного о том, кем был его дед. Пускай мальчишка хвастлив до небес и спесив, но дерется он почти так же, как Медуир.
– Ты слишком долго был за пределами Агиа Глифада, Фирс из Холдви, – ответил Дэйран, – и позабыл о нашем мире. Но твой дед служил ему верой и правдой.
– Дедушка Медд мало о себе говорил. Слишком часто он уходил по делам. – Фирс опустился на корточки и свесил руки. – Вот я и хотел узнать… ну, правда это, что ли?
Дэйрану понравилось, как он это сказал. Не прозвучало ни одной бахвальной нотки. Удивительно.
– Ты о чем, Фирс?
– Ну, – протянул юноша, – он говорил, что вы вместе служили. Но я не могу в это поверить. Вы слишком молоды для старика, и при этом точно не так молоды, как я…
«Время здесь течет иначе, дорогой Фирс, ты привыкнешь, мы все привыкли»
– Старина Медуир был самым отчаянным из щитоносцев, которых я встречал, он действительно редко бывал дома, а под конец жаловался мне, ближайшему другу, что однажды выберет или службу, или семью, так как одно исключает другое. – Дэйран подобрал горстку листьев, лишь бы чем-то занять руки. Он погрузился в воспоминания. – Но он был человеком чести. Он отказался от выбора и сложил голову во время одной из имперских чисток.
– Чисток?
– Прошло пятнадцать лет, а я помню, что он сказал. Что не может предать священную присягу нашего ордена и оставить императора в лапах язычников. Он думал, что император Аврелий лишь обманутая марионетка, и ты не представляешь, как он в это верил. Священники бы оценили его веру. Да, мы все надеялись, но он один был неотступен. Достойный человек. Однажды ночью он отплыл в Аргелайн в свой последний поход.
– Почему вы не рассказывали мне этого раньше? Почему молчали? – Фирс, вероятно, давно смирился с исчезновением дедушки, ведь у него были любящие родители и целое детство, незамутненное печалью. Но Дэйран еще ребенком повстречал Медуира, и практически всю свою жизнь служил разным императорам, а Первый Щит Холдви как будто бы оставался прежним.
– Вы ответите? – повторил Фирс, хмуро глядя на него.
– Это неважно. Медуир умер. Думай о живых. Ты вернешься к отцу на Север.
– Но я хочу быть, как мой дед! Как Медуир Щитоносец!
– Для начала четырнадцатилетнему парнишке важно стать собой, – осадил его Дэйран, видя, как на лице Фирса с безрассудным гонором уживается готовность снести горы во славу себе. – Запомни это раз и навсегда. Быть собой важнее, чем строить из себя кого-то, кем ты никогда не станешь. Но это не значит, что ты должен забывать уроки фехтования. А еще, ты должен помнить о скромности. Медуир был могуч в бою, как медведь, однако не искал почета.
– Это ведь мой дедушка вас научил, да?
– Чему?
– Сражаться!
– Большей частью, да. – «Намного большему, чем просто сражаться…»
– Значит, вы не такой уж и сильный…
Дэйран разыграл недоумение
– Это