называющей себя Лоэн Мейн. Совершенно непостижимым представлялся и факт нахождения при ней «мумии» – человека в бессознательном состоянии, который, судя по её грубому «ну, спала я с ним!», был, возможно, её любовником. А может быть, и жертвой. Ничего вразумительного насчёт «мумии» скапатор так и не добился от неё… Но для «общественности» это и было, что называется, основанием, умопомрачительным поводом для вынесения «приговора». Который так был нужен и Рою.
Он не считал её сумасшедшей, однако сама апелляция к её возможной ненормальности, даже частичной, была важна для него в попытке её «раскусить», в психологической атаке на неё. Но до сих пор ей «везло», она – неизвестно как – противостояла ему, её «блюдца-глаза» прогибались внутрь под его «смерчами», но не «лопались», не пропускали убийственный своим холодным разоблачением взгляд Роя внутрь разорённого, он был в этом уверен, сознания. Мало того, её «чашки» – так он ещё стал называть про себя её глаза – непредсказуемо «резали» его будто лазерные пушки, заставляя жмуриться и выходить из себя. Сколько помнил себя Рой, такой «игры» ему никогда не приходилось вести. Обычно его тяжёлому, негнущемуся, как железная труба, взгляду не могли противостоять глаза «провинившихся», однако сквозь её переносицу он проходил, как мюон через планету, ничего не задевая и пропадая где-то в пространстве. Это-то и злило скапатора, что она ускользает и в то же время разит, как будто из засады, в упор. И это не смотря на то, что – он видел – она загнана, тает на глазах. Обладание этой «королевской птичкой» было призрачным, хотя она и была в клетке Роя, и эту клетку он крепко держал в руках. В этом стоило разобраться, и самолюбие Роя подмывало его на самую жестокую и последовательную «облаву». «Нужны факты, очень мало фактов, – думал он, – даже элементарных». «Сегодня она расколется, на чепухе, но расколется», – он почему-то был в этом уверен, инстинкт ещё никогда не подводил его. «Это мой день».
Рой потянулся, глядя в окно, почувствовал, что долго сидел в одной позе, и у него слегка затекла спина. Голова кружилась от запутанных размышлений и от нетерпения. Из окна он увидел, что к стоянке Департамента, что находилась перед рядом пальм, отграничивавших пространство между самой стоянкой и ухоженным садом с двумя небольшими фонтанами, вокруг которых были скамейки, подкатило розово-перламутровое авто с откидным верхом. Вскоре на аллее – он увидел сверху и узнал его – появился доктор Эйнбоу, однако шёл он не один, рядом с ним чуть позади «вышагивала» какая-то девица – светловолосая, в белом коротком платье, обнаженные плечи и ярко-розовый не то бант, не то цветок на ключице. «Хм», – заинтересовался Рой. В сердце зашевелилось что-то.
Он уже готов был принять их, хотя времени до начала допроса Лоэн оставалось ещё довольно много. Но они свернули с аллеи на не видимую сверху, обсаженную кустами, дорожку и направились к фонтанчику, и расположились на одной