будет сеть телепартационных станций…
– И мы сможем ездить на распродажу в Америку: ты со своими ложками-брошками…
– Какой ты тупой, Игорек! Не ехать, не лететь, не плыть – по-па-дать. Спонтанно это бывает в природе. Редко, но… Одно из объяснений, куда пропадают корабли и самолеты в Бермудах – одна из зон на Земле, где это может возникать. Еще Тибет, Ай-Петри…
Римма много порассказала в тот вечер: про одиннадцатимерное пространство, про сосуществование на Земле параллельных миров, и что бесчисленные НЛО не прилетают извне, а появляются из параллельного мира, где более продвинутые «иноземляне»…
Что-то подобное Щербинин уже слышал – теперь же от Римминых рассказов, а вовсе не от выпитого, у него дух захватило. С этого вечера он заболел квантовой механикой.
Сегодня в программе самообразования «мосты» Эйнштейна-Розена. С разницей между «вакуумными дырками» и теорией «червоточен» он разобрался, а с «мостами» никак.
Хобби давалось нелегко. И не из-за недостатка образования, а от устройства мозгов. Он легко представлял то, что мысленно мог увидеть в конкретной физической форме. Если людей – он видел их улыбки и слезы, слышал их разговор, чувствовал то же, что в его воображении переживали они. Если конструкцию – он видел, как она работает. Или не работает, с полувзгляда находя ошибку. Он был конструктором от Бога. Но способность к абстрактному мышлению, как у той же Риммы, у него отсутствовала напрочь. Он не мог представить даже четырехмерный мир, не говоря о конечности Вселенной, за пределами которой ни пространства, ни времени – ничего. Это «ничего» в голове не укладывалось.
Как-то он попал на теоретическую конференцию. Проспав доклад, он проснулся от хохота зала. Оппонент, желая уесть докладчика, писал формулы, и аудитория лежала. За вязью закорючек они видели свою, абстрактную, реальность и эмоционально переживали. Тогда к нему пришло осознание, что есть люди «инакие», и та же авангардная живопись, возможно, не шарлатанство, как он считал, а просто другое видение.
В который раз Щербинин перечитывал один и тот же абзац, когда позвонили в дверь.
– Иду, иду! – прокричал он и пошел открывать. – Раззява! Опять ключ забыла! – Он распахнул дверь – и остолбенел: вместо дочери стоял вчерашний американец, держа в руках генеральский мундир, и его сын, с пакетом из Новоарбатского гастронома.
– Здравствуйте Игорь Алексаныч! – улыбнулся Майкл. – Ради Бога не гневайтесь. Как вы себя чувствуете? Римма сказала – вам нездоровится, и мы с сыном решили вот…
– Я болен! Я очень болен! – почти криком выпалил Щербинин. – У меня куриный грипп! Заразите потом всю Америку!
– О, пустяки, – отмахнулся Майкл. – Перед отлетом мы сделали, э… vaccinations даже от рыбьего. Позвольте представиться: меня зовут Михаилом Андреичем Иевлевым, мой отец был из Санкт-Петербурга. А я вот и мой сын, Дино, в России впервые и…
– По поводу