отправиться в путь с ними, а не ждать в бездействии дома, но отец ни за что бы не позволил ей этого.
Тао она отпускала в плавание, словно жена – мужа. По сути, они и были мужем и женой, ибо уже много ночей делили ложе и не представляли жизненного пути друг без друга. И этот путь им предстоял долгий…
Но, как бы то ни было, в середине лета Маи отправился в плавание.
Шло время… Вот и Хапи весной, знаменуя воскрешение Осириса, поднял свои воды и дал жизнь пашням, как происходило уже сотни лет… Да, старые боги по-прежнему были рядом с людьми, их присутствие оставалось не менее зримым, чем палящий зной Атона.
Минул год.
Все чаще Ренефер в сопровождении старой служанки-рабыни стала приходить в порт или просто гулять вдоль берега реки, всматриваясь вдаль. Она видела множество кораблей, сверкавших в лучах Атона белизной парусов. Она расспрашивала матросов и купцов, бывавших в дальних странах, зачастую знакомых ей лишь по легендам. Но никто ничего не слыхал ни о ее отце, ни о возлюбленном.
Так прошло три года. Мир менялся: и для высот царского престола, и для простых смертных. Горизонт Атона терял свой блеск и красоту, оказавшиеся невероятно хрупкими в противостоянии Фивам – городу Амона, древнейшего солнечного бога Кемета. Фараон оставил вниманием даже свой город, боясь видеть, как рассыпается в прах его мечта.
Не оставляли беды и его народ. Многие из тех, кто пришли сюда вслед за ним и его чаяниями и верой, уже начинали стареть и увядать, покидать земли живых, отправляясь в Западные края…
Через два года после отплытия Маи у его давнего друга Аати умерла жена. Погоревав, он решил жениться вновь. Он был уже не юн, но бездетен и рассудил, что высшим благом для него была бы молодая жена.
Он стал являться к Ренефер с дорогими подарками. Вначале она спокойно, но вежливо принимала их, а когда он уходил, посмеивалась над стариком. Однако вскоре она всерьез задумалась: не принять ли предложение? Она уже теряла надежду на возвращение тех, кого любила, подруги давно стали женами и матерями, родственников в Горизонте Атона у нее не было.
Для почтенного, умудренного жизнью Аати стало величайшей и даже слегка неожиданной радостью столь быстрое согласие молодой красавицы.
Но этот брак не принес счастья никому. Спустя месяц после свадьбы Аати слег, годы брали свое. Ренефер заботилась о нем, как и подобает хорошей жене, но ни она, ни лекари уже не могли вмешаться в предначертания судьбы. Оставалось только ждать.
Однажды ночью, едва Ренефер легла, ее разбудили сразу две служанки. Одна плакала, говорила, что господину Аати совсем плохо, а другая – что у ворот дома стоит какой-то человек. Незваного гостя Ренефер велела прогнать, а сама пошла в комнату мужа.
С первого взгляда ей стало ясно, что старик умирает. Она села рядом, взяв его за руку.
– Пошлите за лекарем, – сказала она служанке.
Но Аати