навечно в строю.
– Идите-ка спать, безобразники, – сказал он внукам, тепло улыбаясь.
– Ну деда, – стал канючить Катон, – мы хотим еще историю!
Даже маленький Фигул согласно закивал. Дескать, давай, дед, развлекай.
– А ну марш отсюда! – гаркнул Кастул. – Командование дало приказ! Выполнять!
Дети заметно погрустнели и начали хныкать. «М-да, – отметил про себя Кастул, – рановато еще ковать римскую воинскую дисциплину».
Он хлопнул в ладоши, и на пороге тут же появился домашний раб.
– Альба, веди их спать, – махнул Кастул.
Когда детей увели, он остался один на один с собой. И своими воспоминаниями.
Сколько раз он думал о том, что, наверное, с радостью бы променял вот это все, что у него есть, на сырую землю в лесах Германии. Ведь это он должен был лежать там, а не Аудакс. Кто угодно, только не самый близкий друг.
А потом корил себя за эти мысли. Как же вилла, сын-всадник, внуки опять же. Всем он нужен. Его любят и чтят, почти что как настоящего доминуса[12]. Будто бы он патриций.
Но это все ничто. Если б тогда он не потерял Аудакса, может, все сложилось бы по-другому. Они бы осели вместе с какой-нибудь колонии для ветеранов. Пили бы вино без просыху, травили свои солдатские байки и щупали девок.
Да. Такого друга уже больше никогда не будет.
– Бывай, центурион. Даст Юпитер, свидимся!
В который раз перед его глазами всплыла эта прощальная сцена. Где Аудакс, гремя калигами, уходит навсегда.
Старик лег на свое ложе и закрыл глаза, втайне надеясь, что хоть в эту ночь во сне сможет увидеть того, кто стал ему братом.
Сон навалился на него неожиданно. И в эту ночь пришел Аудакс.
9
Кастул снова был молод. Все еще служил простым легионером.
Зима в Германии суровая. Здесь, в отличие от Рима, постоянно идет снег. Хмурые небеса затянуты тучами, и просвета не видать.
Легион осел на зимних квартирах на реке, близ небольшого поселения покоренных германских варваров. Местные относилось к захватчикам с почтенным трепетом и даже ужасом, стараясь как можно меньше вступать в контакт с римскими легионерами.
Кастул за это время, проведенное на службе, уже успел привыкнуть к суровому армейскому быту. Так что особенных проблем у него не возникало. Единственной трудностью была рутина. Каждодневное несение караула, выполнение одних и тех же обязанностей утомляло его и вызывало скуку.
Ведь невозможно же постоянно развлекать себя играми в кости. Тем более с его-то везучестью он скоро все жалованье проиграет.
Как-то раз, в один из вечеров, когда они, коротая свободное время, сидели вдвоем с Аудаксом, задумавшись на тему того, чем бы заняться, в казарму ввалился Фабул.
– Ребята! – воскликнул он, – что вы сидите здесь, как мыши на зерне?
Это был невысокий круглолицый парень, кажется, откуда-то из провинции. Его призвали вместе с Кастулом и Аудаксом, но раньше толком им не удавалось общаться. Кастул знал Фабула относительно