что пришлось отпустить его. «Поторопись, – проворчала учительница вслед Берну. – Эта тема будет в контрольной за полугодие!»
В коридоре гулял сквозняк. Из другого крыла здания через открытую дверь кабинета еле слышно доносился монотонный голос кого-то из учителей. Хиригам сидел на подоконнике за выступом стены, прислонившись спиной прямо к стеклу. Он не шевельнулся, когда Берн подошел к нему, только угрюмо посмотрел исподлобья. Его волосы были взлохмачены, будто Хиригам какое-то время сидел, в отчаянии или злобе обхватив голову руками.
– Почему ты не ушел совсем? – спросил Берн, вглядываясь в хмурое лицо.
– Какая разница, – пожал плечами Хиригам.
– Нервничаешь из-за вчерашнего? Поэтому уроки прогулял?
Он вздрогнул и не ответил. Поджал губы.
– Не думаю, что кто-то нас видел, – продолжил Берн. – Уже бы шум подняли.
– Чего ты пришел? – спросил Хиригам после некоторого молчания.
Берн тоже помолчал, собираясь с силами. Потом тихо сказал:
– Похоже, ты мне нравишься. По-настоящему, – и посмотрел Хиригаму в глаза.
Тот, кажется, даже не удивился. Выдержал взгляд Берна, слегка прищурился. Спросил:
– И тебя это устраивает?
– Я все равно не могу этого изменить.
Хиригам вдруг улыбнулся. Он слез с подоконника и подхватил свою сумку.
– Наверное, и правда пойду домой, – сказал он. – А ты давай возвращайся, не то и тебе попадет…
– До завтра тогда, – Берн тоже улыбнулся и, повернувшись, направился было к классу, но Хиригам окликнул его.
– Эй! – он сделал два быстрых шага и, приблизившись к Берну вплотную, с очень серьезным видом шепнул: – А ты тоже мне нравишься.
«Да я уж догадался…» – подумал Берн, провожая взглядом удаляющуюся широкоплечую фигуру. Так состоялся их первый нормальный разговор, и за пять минут они сказали друг другу больше слов, чем за все предыдущие месяцы.
2
Занятие давно закончилось, а Берн все сидел за инструментом – дома-то не дадут поиграть вволю.
Когда он все-таки собрался и вышел из музыкального класса, в коридоре его поджидал Хиригам.
– Разве ты не ушел домой? – нахмурился Берн.
– Как видишь, – Хиригам криво усмехнулся. – Хотел послушать, как ты играешь.
– Тебе что, нравится?
– Ну… ничего так.
Теперь усмехнулся Берн. Своим «ничего так» он регулярно добывал для школы награды на всевозможных конкурсах.
Вдвоем они дошли до гардероба, оделись, вышли на улицу… Хиригам молчал и лишь косился то и дело на Берна. Берн чувствовал себя дураком, но отвечал тем же.
Уже за школьными воротами Хиригам наконец подал голос:
– Так ты думаешь, никто не видел?
– Уверен в этом, – подбодренный начавшимся разговором, Берн спросил: – А ты где живешь?
– Да вот, прямо тут, – Хиригам кивнул