поспешные шаги, до меня донесся скрип выдвигаемых ящиков комода, щелкнул замок, стукнул, обо что-то ударившись, открывшийся чемодан.
Она собирала вещи.
Я ввернул матовые лампы обратно в радиатор, установил на место решетку и сунул стетоскоп в саквояж. Солнце село, становилось прохладно. Накинул пиджак и, остановившись в нерешительности посреди погрузившейся в мрак комнаты, стал размышлять, как действовать дальше. Можно было, конечно, отправиться в контору и позвонить Клайду Амни – но ведь она за это время сядет в другое такси, потом – в другой поезд или на другой самолет и отправится совсем в другое место. Поехать она может, куда ей вздумается, но на вокзале или в аэропорту, если только этого захотят серьезные люди где-нибудь в Вашингтоне, ее обязательно будет поджидать частный сыщик. И какой-нибудь очередной Ларри Митчелл или же репортер с хорошей памятью. И в ее поведении всегда будет что-то подозрительное, и обязательно найдется кто-нибудь, кто обратит на это внимание. От себя ведь не уйдешь.
Я занимался мелкими грязными делишками по заказу людей, которые мне не нравились, но что делать – жить-то надо. Они тебе платят деньги, а ты за это копаешься в грязи. В этот раз я ощущал эту грязь, как никогда. Бетти была не похожа ни на шлюху, ни на мошенницу. Что означало только одно: и ту и другую роль она могла исполнять с бо́льшим успехом, чем если бы действительно была шлюхой или мошенницей.
Я вышел на порог, шагнул к соседней двери и нажал на едва заметную кнопку звонка. Внутри ни звука. Шагов не слышно. Затем в дверной прорези звякнула цепочка, дверь на пару дюймов приоткрылась. За дверью – кромешный мрак. И голос: «Кто здесь?»
– Я не мог бы одолжить у вас пару кусочков сахара?
– У меня нет сахара.
– А как насчет пары долларов до зарплаты? Мне ее до сих пор не перевели.
После минутной паузы дверь приоткрылась на длину цепочки, и в дверном проеме, точно озера в ночи, вспыхнули темные глаза. Яркий свет прожектора над деревом косо отражался в их неподвижном взгляде.
– Кто вы такой?
– Ваш сосед. Я задремал, и меня разбудили голоса. То, что я расслышал, меня заинтриговало.
– Интригуйте где-нибудь в другом месте.
– Можно и в другом, миссис Кинг, простите, мисс Мейфилд, но я не уверен, что вы от этого выиграете.
Она даже не шевельнулась. И взгляд такой же непроницаемый. Я вытряхнул из пачки сигарету и попытался большим пальцем ухватить лежавшую в кармане зажигалку и повернуть колесико. Такие вещи надо уметь в случае чего делать одной рукой. На этот раз получилось, но не с первой попытки. Наконец закурил, зевнул и выпустил дым через нос.
– Браво, – сказала она. – Что сделаем на бис?
– На бис надо бы позвонить в Лос-Анджелес и доложить об успехах своим заказчикам. Но меня можно отговорить.
– Боже! – вырвалось у нее. – Двое за один вечер! Везет же некоторым девушкам.
– Чего не знаю, того не знаю, – сказал я. – Я ничего не знаю. Подозреваю, что меня держат за дурачка. Но до конца не уверен и в этом тоже.
– Минуту. –