Конь находился не в духе и, как избалованная монаршая особа, всячески это показывал. Он тряс головой, вырывал удила, фыркал и бил копытами. Они вышли из конюшни в тот момент, когда Робин протянул руки к Джоан, чтобы взять ее за талию и подсадить в седло. Мираж с возмущениме заржал, Стив бросил поводья, подбежал к Робину, оттолкнул со словами:
– Я здесь старший и я решаю, кто подсаживает даму. – Он повернулся к Джоан, она отшатнулась, будто сам воздух вокруг Стива представлял для нее угрозу. – Идите сюда, мисс. – Он протянул руку, улыбаясь, предвкушая триумф: он покажет конюхам, кто здесь хозяин после графа, и покажет Джоан, что не отстанет, пока не добьется своего. – Идите, не бойтесь.
Она боялась так, что перестала слышать все остальное, кроме его голоса. Если бы Стив говорил беззвучно, она бы разобрала слова по шевелению губ, и не стоило бы напрягаться – все, что из него выходило, внушало ей отвращение. Джоан попятилась, намереваясь укрыться за Мечтой.
Робин встал у Стива на пути. Он был примерно той же комплекции, чуть ниже ростом. Он вознамерился защитить свою честь после публичного унижения, а также честь Джоан, которая явно не горела желанием воспользоваться услугами наглеца.
– Ты мне не начальник, – сказал Робин. – Уходи. Разве не видишь, девушка не хочет принимать твою помощь.
– А кто ее будет спрашивать! – крикнул Стив и без предупреждения ударил.
Робин ответил.
Завязалась драка, в которой старший конюх бил младшего с наслаждением и сатанинским выражением лица. Он наносил удары, которые предназначались не причинить боль, но убить.
На происходящее Джоан смотрела сквозь пелену полнейшего непонимания и ужаса. В голове не укладывалось – зачем Стив надумал совершить святотатство и испортить грязной дракой тихий, светлый день? Он ненормальный. Не человек. И не зверь – те убивают по необходимости, и только люди бывают бессмысленно жестоки. Он разрушитель. Служитель ада. Воплощение всех злодейств мира. Он убил добро дня и ту птичку, которая только что беззаботно пела. Он осквернил землю человеческой кровью. Он показал – как неразумны люди, и Джоан стало стыдно за него перед животными, которые стояли и смотрели.
Робин упал с глухим шмяком, Мечта шарахнулась в сторону. Джоан бросилась на Стива, получила от него удар наотмашь, отлетела к колодцу, ударилась головой. Боль обожгла. Но сильнее боли жгло ее ощущение несправедливости и желание остановить убийцу. Кое-как Джоан поднялась.
– Сейчас же прекрати! – крикнула она Стиву.
Бесполезно – он вошел в раж и не слушал. Не слышал. Наслаждался.
Она крикнула конюхам, которые стояли и наблюдали с безопасного расстояния:
– Помогите кто-нибудь! Прекратите это!
На помощь никто не поспешил – не хотели связываться со Стивом, чтобя не оказаться на месте Робина в следующий раз. Он им не брат и вообще не родственник, за чужих заступаться себе дороже.