он подошел. Оглянулась, увидела Стива, который облизывал губы, вроде, он тоже только что полакомился земляникой. Но он не полакомился, а только предвкушал. Он широко улыбался, а глаза посылали такие вьюги, что в жаркий день Джоан пробрало холодом до костей.
Он сделал к ней шаг.
– Я тоже хочу попробовать вкусненького. Дашь?
– Не дам!
Она встала и прижала корзинку к груди, будто он только за тем и пришел, чтобы ее отнять. Нет, он собирался отнять нечто более ценное, и Джоан догадалась. Кровь отхлынула от ее лица и спряталась где-то внутри. Мысли запаниковали, забегали, но тут же выстроились в ряд, чтобы принять на себя первую атаку. Вернее, принять решение. Нельзя показывать страха, это ему сигнал напасть. Нельзя бежать, он сразу догонит. Нельзя кричать, чтобы не напугать девочек. Девочки… Что если он захочет их осквернить? У него глаза дьявола, которому все человеческое чуждо…
Небеса, разверзнитесь, нашлите на него громы и молнии!
Призыв не услышан. Придется справляться самой.
Что делать?
Нападать.
– Ты зачем пришел? – негромко, но уверенно вопросила Джоан. – Что тут делаешь? Почему подкрадываешься, как вор? Почему не на конюшне?
– Да вот собрался объездить новую лошадку, – ответил Стив и усмехнулся на собственную шутку. Сделал еще шаг.
Джоан отступила.
– Не приближайся, а то закричу.
– Не посмеешь.
Он наступал и гипнотизировал ее взглядом исподлобья. Она отступала, пока не уперлась спиной в дерево, а руками в его грудь. Одной рукой он взял ее за шею, другой бросил корзинку на траву. Ягоды рассыпались – жалкие, беспомощные, похожие на капли земляничной крови.
Стив наклонился к уху Джоан и прошептал:
– Ты не посмеешь кричать. Знаешь почему? Потому что побоишься поднимать шум. Потому что тогда все узнают, чем занимается гувернантка в лесу. Встречется с любовниками! Если начнут разбираться, я скажу, что ты сама назначила мне свидание…
– Вранье!
– А это еще надо доказать. Мне скорее поверят, я здесь старожил, а ты новенькая. Чужачка. Пропадет твоя безупречная репутация, дорогуша. Лучше отдайся по-тихому. Получим удовольствие и разойдемся.
Стив сжал ей горло и будто пригвоздил к дереву.
– Негодяй… – прошипела Джоан.
Она все еще упиралась в него руками, он схватил их, завел назад и держал одной рукой, другой привлек ее к себе. Он пытался поймать ее губы, она извивалась всем телом, брыкалась и кусалась. Он укрощал ее пощечинами, точно рассчитывая силу ударов – чтобы не причинить заметного вреда, но сломить сопротивление.
Сломил. Джоан прекратила сопротивляться и подняла на него мутные, не соображающие глаза. Покорно улыбнулась.
– Так-то лучше, – прошептал он, наклонился к ее губам и на миг ослабил хватку.
Она высвободила одну руку, влепила насильнику оплеуху и рванулась было бежать, но он мертвой хваткой держал