Василий Лягоскин

Далеко от Земли. Часть первая: Ученик Древних


Скачать книгу

таким же глиняным забором «уголок для раздумий».

      – Позавтракаем в пути, – коротко бросил ему Мулло, взяв под узду первую из двух навьюченных объемистыми вьюками лошадей. Вторая была привязана к седлу первой длинной веревкой.

      – Вообще-то я на лошадях не очень, – предупредил Мулло Закия Никита.

      – Мы на них не поедем, – отрезал хозяин, – трое суток по горам ни один конь не выдержит – если будет еще человека везти. Они и так немало на себе несут.

      – Ну и хорошо, – вслух обрадовался полковник.

      Уже через пять минут, как только недлинная кавалькада миновала последний глинобитный дом, он показал на яркий огонек костра, оставшийся за противоположной околицей кишлака:

      – Там меня люди ждут. И не только они. Искать будут.

      – Пусть ищут, – пожал плечами Мулло…

      Эти трое суток запомнились бесконечными спусками и подъемами на склоны гор; отвесными стенами ущелий и ледяными даже на взгляд потоками неглубоких, но стремительных горных речек, которые приходилось форсировать, все же вскарабкавшись на лошадь. Дело, в общем-то, оказалось нехитрым, но полковник резонно предположил, что протрясись он в седле, которыми были «оборудованы» лошади, хотя бы полдня… Так же он с немалым удивлением понял, что прошел эти дни по совсем нелегким тропам на удивление успешно. И даже ноги, чуть гудевшие к исходу первого дня путешествия, к его окончанию, кажется, даже требовали продолжения пути. Но Мулло, чья спина маячила перед глазами все эти дни, вдруг остановился, и сказал:

      – Все! Пришли.

      Уже вечерело, и Никита Владимирович шагнул вперед, остановившись рядом с проводником, который застыл – словно наткнувшись на непроходимую прозрачную стену.

      – А ведь действительно, стена, – протянул негромко Черных, проведя перед собой рукой.

      В ладони как-то сам собой оказался ножик, купленный за триста двадцать восемь рублей. Лезвие словно прорезало эту стену, подобную пузырю, а сквозь пальцы, сомкнутые на рукояти, было видно, как налились внутренним интенсивным светом ярко-алые и темно-вишневые сейчас, в вечерней полутьме, полосы.

      Позади негромко охнул Мулло. Ножика, который полковник держал перед собой, он видеть не мог.

      – Значит, – решил Никита, – так он отреагировал на новое действующее лицо этой вечерней пьесы.

      Из тьмы узкого ущелья, от каменной отвесной стены отделилась темная тень, которая с каждым шагом принимала обличье обычного человека.

      – Нет, не совсем обычного, – констатировал полковник, когда хозяин здешних мест остановился напротив, в двух шагах.

      Чернов поклонился – не низко, но достаточно уважительно.

      – Добрый вечер, – приветствовал он хозяина, – я по объявлению. Меня зовут.

      – Я знаю, – изобразил ответный поклон незнакомец, отвечая на чистом русском языке, – полковник Чернов Никита Владимирович, человек, который потерял