и даже не попрощался, – констатировал Никита, – и почему я не обиделся?..
Домик оказался…
– Ничего так, – обвел глазами полковник прихожую, или залу – квадратную, метров семнадцати-восемнадцати, – уютненько. Намного уютней, чем в моей московской квартире.
В груди что-то защемило. Полковник только теперь окончательно понял, что с прошлой жизнью покончено навсегда. И бесповоротно. Тут что-то негромко затарахтело, и тьму комнаты вытолкнул наружу, в окно, яркий свет из обычной люстры, подвешенной к высокому потолку.
– Домик для одного, – сообщил Закария, неслышно появившийся за спиной полковника, – ну, ничего – потеснимся. Сегодня переночуешь здесь, на диване, а завтра… посмотрим. Пойдем, устроим тебе экскурсию.
Внутри домик оказался весьма благоустроенной трехкомнатной квартирой. Очень благоустроенной – с кухней, уютной спальней, уже обследованной залой, и последней комнатой, которую Никита поначалу затруднился назвать – мастерская, оружейная, или… место для релаксации. Последнее он предположил, увидев, как хозяин двинулся вдоль недлинных верстаков, и навесных шкафов, сейчас открытых. Такого богатства тщательно подобранного стрелкового и холодного оружия, собранного в помещении размерами разве что чуть больше залы, полковник еще не видел. Хозяин останавливался, сделав очередные полшага, и гладил поочередно винтовки, сабли, какие-то станочки, и приспособления.
– Словно прощается, – решил Никита.
И устыдился, словно увидел очень интимную сцену.
Он поспешил выйти. Прошел в кухню, к полуразобранным вьюкам, в которых оказалась провизия; в основном длительного хранения. В углу стоял холодильник, но скорая ревизия агрегата показала, что он отключен, и, судя по всему, очень давно не эксплуатируется. Тогда свертки, банки и мешочки стали занимать места в шкафчиках кухонного гарнитура. Полковник при этом не стеснялся.
– А что, – сообщил он себе, будто в оправдание, – сказано ведь, что всю эту тяжесть для себя принес. Только у самого хозяина запасов-то… почти и не осталось.
Закария появился через час, когда за окном окончательно сгустилась тьма, а Никита вполне успешно освоил должность оператора радиоприемника. Последний был большим, импортным, и вполне уверенно ловил и все местные столицы новых государств, и даже Москву.
– Интересно, – проговорил он негромко, остановившись, наконец, на ташкентских новостях, – где мы сейчас находимся? За трое суток можно было уйти в любую из них. Даже в Афганистан.
– Нигде, – голос вошедшего опять бесшумно Закарии заставил задумавшегося Чернова вздрогнуть, – это место, эта долина, не указана ни на одной из карт. Естественно, оно не входит ни в одно из тех государств, которые образовались тут недавно. Больше того – оно не входило ни в какие государства никогда. И никто – даже Великий Искендер Двурогий, завоевавший когда-то все вокруг, не мог ступить в эту долину.
– Кроме нас?
– Да,