зим, как строка, бегущая
не вперед, а скорей назад,
искушает то, что отпущено,
тупо силясь взобраться над…
Будто бочку прибило к берегу:
все впервой – ни служб, ни долгов,
а Америка… что Америка,
не до места – хватило б слов.
Пусть не звонкой мальчишьей россыпи,
там что в занятости не пришлась —
здесь наметил писать без просыпа,
с мастерством обретая связь.
Так и шло: поначалу исподволь —
еще старый давил багаж,
постепенно к тому, что выстрадал.
Только как это передашь…
Лишь черту подводя событиям,
расслоенным в осадке дней
от отплытия до отплытия,
сколько видится мне ясней,
как обратное время сплющено,
как тащу понапрасну кладь
и спешу наверстать упущенное…
Будто можно жизнь наверстать.
К форме
Что форма – строгий контур, раскардаш,
свобода выбора, забор ГУЛАГа,
традиции, смещенья, эпатаж
в подполье, на миру… С какого шага
начать, каким закончить? Просверкнуть
глубинной сутью ноты, краски, слова —
и вдруг поставить точку пулей в грудь,
как Маяковский! С бодуна какого
Сергей, Марина… Черта ль в петлю лезть,
как Лермонтов подставиться и Пушкин!
Страну оставим, здесь что есть, то есть:
каков народ, такая и верхушка.
В искусстве как не прыгнуть за порог
доступного, когда так тесно в раме
границ вмененных – не с того ль Ван Гог,
как Шуман, Гельдерлин, пошел мозгами…
Зуд выразить себя неистощим
настолько, что, пытаясь все преграды
преодолеть, как в смерть, играешь с ним
и даже счастлив… Но не жди пощады,
не ты его – он сам пересечет
все созданное кстати и некстати
чернилом, кровью… Знать о-формит черт
ту сделку, что подкинет нам создатель.
А не подкинет – кто ж так истощил
запас, что лавр засох, умолкли трубы?
В двусмысленности нынешних сивилл
хоть форму тела удержать свою бы…
К прижизненной связи
Восемь лет, словно «ехал грека
через реку…», и мой вояж:
показаться, мол, жив калека,
так платите – с полвека стаж.
Целых 5 часов до Нью-Йорка
начитаться, и выспаться, и
наглядеться на снежные горки,
на застывшие в камне ручьи
ранним мартом. К средине апреля
отложить коль, картинка не та:
белым, палевым, розовым хмелем
наливаются кроны. Устав
поменялся в мгновение ока,
к настоящей свернуло весне,
где совсем не по теме – из окон
разнозубый пейзаж вдруг извне.
И туннельную скуку развеяв
под