была белая, чистая рубашка, его аккуратно выбритое лицо казалось приветливым, на губах играла дружелюбная улыбка. Я немедленно насторожилась.
– Такая тяжелая работа, должно быть, вызывает жажду. – Его голос звучал ласково. – Не возражаешь против кружечки легкого пива?
– С чего это? – спросила я.
– Ты хорошо поработала, и я получил удовольствие, наблюдая за тобой.
Он вошел в фургон, едва не задев головой притолоку, и тут же вышел, неся в руках две оловянные кружки эля и протягивая одну из них мне. Я встала, во все глаза глядя на него, но не беря кружку, хотя уже ощущала во рту прохладу приятного напитка.
– Что вы хотите от меня? – опять спросила я, не отводя глаз от кружки.
– Может, я хочу купить лошадь, – сказал мужчина. – Бери, бери. Я не кусаюсь.
– Я вас не боюсь. – Теперь я рассматривала его лицо. – Но у меня нет денег.
– Но это бесплатно, – сказал он уже нетерпеливо. – Бери поскорей.
– Спасибо, – хмуро пробурчала я и взяла кружку.
Сделав три жадных глотка, я отставила ее, стремясь продлить удовольствие.
– Ты занимаешься лошадьми? – спросил мужчина.
– Спросите лучше моего отца, – ответила я.
Он улыбнулся и присел на траву; немного поколебавшись, я сделала то же самое.
– Это мой фургон, – показал он рукой. – Видишь надпись «Роберт Гауэр»? Это я. «Потрясающее конное представление Роберта Гауэра». Это мой бизнес. Танцующие пони, пони, предсказывающие судьбу, пони-акробаты. И история Ричарда Львиное Сердце и Саладина, представленная в костюмах. В ней тоже участвуют два жеребца.
– Сколько же у вас всего лошадей? – взглянула на него я.
– Пять пони, – ответил он. – И один жеребец.
– Мне показалось, вы сказали два жеребца, – возразила я.
– Как будто два, – объяснил мистер Гауэр. – Ричард Львиное Сердце скачет на сером жеребце. Потом мы перекрашиваем его в черный цвет, и Саладин появляется на вороном коне. Саладина представляю я. Понятно?
– Да, – сказала я. – Это ваши лошади?
– Да, – ответил он и указал рукой на четырех пони и одного пегого жеребца, которые паслись у фургона. – Мой сын объезжает сейчас ярмарку, созывая зрителей. Сегодня на соседнем поле мы даем два представления. Сегодня и Ежедневно. По Просьбам Публики. Последние Гастроли.
Я ничего не сказала, многих слов я даже не поняла. Но на соседнем поле я увидела огороженную арену.
– Ты любишь лошадей? – спросил мистер Гауэр.
– Да, – отозвалась я. – Мой отец покупает их, и мы вместе занимаемся дрессировкой. Часто мы покупаем пони для детей. Тех дрессирую я.
– Когда он будет готов? – Мистер Гауэр кивком указал на моего серого пони.
– Отец настаивает, чтобы к концу недели, – ответила я. – Но к этому времени он будет не совеем еще обучен.
Он вытянул губы дудочкой и беззвучно присвистнул.
– Спешная работа, – протянул он. – Тебе приходится трудно. Или