стремительно убегающего назад пути.
Сегодня солнце слепило ему глаза, посему в окно он не смотрел, но дремал, подставив жару, бьющему в стекло, свое неумолимо покрывающееся веснушками лицо. Цех, путь к которому был столь не близок, еще с детства он знал как свои четыре пальца. Огромное помещение, где со скрежетом и гулом елозили механизмы и шелестела конвейерная лента, он в своё время излазил сверху донизу в поисках чудесных открытий. Тогда этот сравнительно небольшой цех казался ему огромнейшим гремящим миром, полным тайн. Со временем, обнаружив, что в замызганном глиной помещении, где чумазые рабочие монотонно выполняли свою работу, не было ровным счетом ничего чудесного, Абби потерял к детским выдумкам всякий интерес.
Он носил рабочий костюм графитового цвета с символикой завода как повседневный. Часто стирать его не требовалось – материал запросто протирался обыкновенной тряпкой. Ткань не впитывала жидкость и отталкивала грязь. То был идеальный наряд для Абби, не заботящегося о стиле и элегантности туалета. По иронии судьбы, в Фастаре комбинезоны были на пике моды, и щеголяли в них все кому не лень. Чего Абби, разумеется, даже не замечал.
По пути в цех он забегал в раздевалку, где оставлял рюкзак и надевал плотные перчатки, – переодеваться ему и не требовалось.
В цеху было душно и шумно. Осторожно обойдя тележки и суетящихся грузчиков с поддонами и лопатами, Абби пробирался к конвейерной ленте, по которой медленно плыла грязная дорожка темной глины. Со всех сторон он слышал громкие приветствия и вежливо отвечал на каждое, помахивая рукой.
– А вот и главный Кирпич пожаловал!
Бригадир махнул ему сверху перчатками – он стоял на лестнице у ямы, куда сваливалась очищенная глина. Эти слова он произносил каждый раз как видел сына – ему, как и окружающим, шутка казалась ужасно смешной. Абби кивнул в ответ и взобрался на постамент, где лежал его рабочий инструмент – жердь с широким прямоугольным окончанием. То был магнит, которым Абби надлежало очищать сырьё от металла.
Он водил им над проплывающей мимо глиной, попутно прореживая ее рукой, и при сигнале из динамика останавливал конвейер, чтобы выудить мусор. Гвозди, железки различного происхождения, а так же камни летели в ведро у него под ногами. Рабочий, стоявший здесь до него, отправился на другой конец цеха в печь, выгружать кирпичи после обжига – горячие и пахучие как раскаленная земля.
Абби мял руками упругую глину и находил это приятным. Обычно до самого вечера он мял её в поисках несовершенств. Но сегодня в честь государственного праздника был укороченный день, поэтому он остановил ленту, когда солнце еще вовсю припекало. Завтра эти четыре отгульных часа он отработает вместе со всеми. А сейчас начальство отправляло рабочих на праздник.
Посещение праздника было для Абби очередной попыткой развлечься – он разглядывал людей. Рассматривал