прояви они врождённого вкуса, я бы до сих пор, быть может, считал себя непризнанным гением, надоедал бы ближним и дальним своими невыносимыми виршами, словом, вовсю бы блаженствовал, поминая к месту и не к месту своих собратьев по злой участи прижизненного игнорирования и посмертного признания (Уильяма Блейка, Томаса Де Куинси, Лотреамона и многих, многих, многих других, ибо нет нам, непризнанным гениям, числа!). Спасибо вам, девочки, что не захотели клюнуть ни на это:
Мне снились ласковые лица
моих подруг:
Улыбки, локоны, ресницы
и прелесть губ.
Ночь утром нехотя мудрела,
зевал рассвет —
Мне снилось, что Мария – дева,
а я – брюнет.
…ни на то:
Ах, чьи это глазки? Чей это ротик?
Твои? Не сердись.
Хочешь поглажу твой мягкий животик
Сверху вниз?
А чьи это ножки? Чьи ляжки белеют
Из мрака глубин?
Давай-ка я их от души пожалею,
Посочувствую им.
… ни тем более на сё:
И мы одни, и можно даже
Тебя потрогать тут и там.
Пускай в своём любовном раже
Исхлопочу я по мордам.
Я трёпку восприму как ласку,
Как поощренье, как оргазм,
Любую вынесу я таску —
Лишь бы дала ты мне хоть раз!
Потерпев неудачу с собственными стихами о любви, я начал заучивать наизусть чужие. Шедевры общепризнанных авторов. Властителей тайных дум и сокровенных помышлений. И знаете, дело пошло на лад! Им-то, авторам этим, может быть, действительно не дано было предугадать, как их слово поэтическое отзовётся, а я в этом деле со временем поднаторел. В предугадывании того, каким конкретно стихотворением (или циклом стихов – если попадалась слегка глуховатая к прекрасному особа) можно привести ту или иную девицу в приемлемое для любовного употребления состояние. Не поверите, но попадались даже такие оригиналки, которые млели от зауми лихих футуристов!.. Кстати, муссируя уши девушек и молодых дам стихами, я вскоре вычислил, что, кроме русской поэзии, они, как кошки на валерьянку, ведутся на французские стихи, хотя при этом зачастую ничегошеньки в них не понимают, кроме общеизвестных «лемур», «тужур» и «бонжур». Я даже поначалу усомнился – так ли уж только на французские падки, может, им лишь бы нерусское, лишь бы заграничное чего-нибудь, в том числе и стихи? Сунулся, было, с английской, освященной веками лирикой:
Yet – as all things mourn awhile
At fleeting blisses,
E’en let us too! but be our dirge
A dirge of kisses.[6]
Не проняло!.. А с немецкой, в частности, с Гейне, – вообще конфуз вышел: эта дурёшка вообразила, что я над ней таким зверским образом издеваюсь, если только не ругаюсь по матушке, как отъявленный фашистский оккупант… Пришлось двигать на попятную – французская косметика, французские духи, французские стихи. Другой бы на моем месте, раскусив фишку, стал бы впаривать этим милым созданиям