гудение. Откинув одеяло, Берроу сел на кровати и отключил сигнал.
«Только не это!»
Он потянулся и отыскал ногой тапок.
Мачеха Стоунер как всегда готовила завтрак. Зайдя на кухню в трусах и майке, Фред сел за стол, достал сигарету и закурил.
– Даже «доброе утро» не скажешь? – обратилась к нему Бетти из-за спины.
– А смысл? Оно бывает добрым?
– Мне наверное стоит повесить на кухне табличку «не курить», – она грубо поставила перед ним тарелку. Как обычно, омлет с беконом.
Телевизор был включен. Доносились звуки какого-то весёлого рекламного ролика. Счастливая семья завтракает «Нутеллой» и поёт, как им хорошо живётся.
– Ты не забыл, что ищешь работу? – Бетти села напротив.
– Слушай, – Фред задумался. – Мне приснилось, что ты меня выгнала из дома. И выкинула мои вещи.
– Давно пора.
– Бред, – он взял нож и начал резать омлет. Почему-то, на омлете не появилось и царапины. Фред надавил сильнее. Омлет остался невредим. Тогда он нажал с такой силой, что, при желании, смог бы расколоть тарелку пополам. Ничего.
– Доброе утро, кретин! – засмеялась Бетти и бросила в него полотенцем.
И тут Фредерик открыл глаза.
Дыхание участилось. На лбу проступил холодный пот.
Над кроватью, пропуская узкие полосы утреннего света, нависал косой деревянный потолок. Чувствовались запахи древесины, соломы и свежескошенной травы. Пропел петух. За обшарпанной дверью, что была для вида прислонена к коробке, слышались голоса, детский смех, топот ног и скрип половиц. Берроу вскочил. Нет, это уж слишком! Тесная комнатка с деревянными стенами и кривым полом. Та же, что и вчера. Вчера? А разве было какое-то вчера? Кровать, тумбочка, круглый табурет на трёх ножках из цельного куска дерева. За окном – склон холма и лес. Фред ещё подумал: «зелёное» озеро.
«Нет, нет, нет, это какой-то бред», – он выбежал из комнаты, снеся дверь. Та с «бухом» упала на деревянный пол и, наверное, разбудила каждого в этом огромном доме, кто ещё не спал.
Коридор. Тот же, что и вчера.
«Если было какое-то вч… – одни и те же мысли крутились волчком у Фреда в голове. – Тыквы, лютня, свечи, башня… башня!»
Босые ноги ступили на мокрый скрипучий пол. Этот пол был так же реален, как и внутренний дворик по правую руку. Там паслись куры и гуси. Так же реален, как и ряд дверных проёмов, отгороженных драными занавесками. За одной из таких занавесок играл знакомый струнный перебор.
«Теуш».
Медленно продвигаясь по коридору, Фред, или, как теперь правильно, Инкрим, вспоминал вчерашний день. Сначала появился Марк. Потом Генрих и его машина. Потом дорога, обед в придорожном кафе, вечерние сосны. Потом вспышка. И новый Мир. Всё распалось на белые огоньки, чтобы слиться в виде леса с диковинными растениями. Ветки – длинные и упругие – тянулись к машине. Потом были зелёные холмы и озёра вдалеке. Изменчивая погода. Город с огромной шестистенной башней. Стена. Камень, сквозь который можно ходить.