жил напротив школы. Завхоза я уже опросила утром. Увы, в помощниках он не нуждался.
– Ну приводи, посмотрим, кто такие, – выдала мне крупная женщина в рабочем халате, – если руки на месте, то поговорим.
Пусть ее слова и не давали никаких гарантий, все же, на моем лице появилась улыбка.
Пашка ручался уговорить старшего брата. Также обещал поспрашивать родственников и старшеклассников.
Благие вести неслись впереди меня.
Только вот в подъезде ни Даши, ни Ангелины не было. Рюкзак, сумка, одеяльце, – все пропало. На батарее, у которой спала старшая из сестер, лежала подаренная мною пара носков и записка с одним словом: «Спасибо».
День был обычным
Фура-цистерна с грохотом пронеслась по автостраде, заставив меня вздрогнуть и невольно свернуть на обочину. Ездить в наушниках – вовсе не безопасное занятие, особенно, когда ты заглядываешься на серо-зеленое озеро Симпелеярви, ничуть не отличимое от десятка других, что встретил по пути из Савонлинны.
В этих краях меня ожидали в гостевом доме, где я забронировал ночлег и уговорил хозяйку на поздний ужин.
– Нура, я нахожусь в двух километрах от парка скульптур, – каждые полчаса я отчитывался перед женой.
– Чудно! Боюсь представить, как сильно устали твои ноги, – связь барахлила, поэтому Нура произносила слова громко и отчетливо, чуть ли не по слогам.
– Легкое жжение в бедрах, не более. Вскоре я отдохну, выпью кофе и проглочу булочку с корицей. А если повезет, старушка Кайса накормит меня сливочной ухой.
– Не забудь про булочку! Эдик, – повисла пауза, не то от дурной связи, не то мою жену что-то отвлекало.
– Ау?
– Как там сейчас?
– Листья прилипли к раме, но это полбеды! Постоянно выковыриваю их из тормозных колодок, а это уже натуральная засада.
– Будь аккуратнее. И не гони! Успеется.
– Знаю-знаю, дорогая.
День был обычным. Накрапывал дождь. В глазах рябило от дороги. Асфальт был усыпан желтыми листьями, и ехал я будто бы не по автостраде, а по ковру.
– Хватит тебе крутить педали, уже не мальчик. Утром возьми такси, понял меня?
– Нур!
– Ну что, «Нур»? Потный, грязный, вонючий приедешь. Да еще и простудишься.
– Да на улице плюс десять.
– И что это такое?
– Температура.
– Умоляю, не заболей.
– Твои молитвы будут услышаны кем надо.
В левом наушнике засвистело – мимо меня, на бешеной скорости, пронесся фургончик с российскими номерами.
– Это что еще за шум?
– Это машина, Нура.
– Давай ты будешь осмотрительным. Ой, я же тебя отвлекаю…
– Дорогая, ты меня нисколько не отвлекаешь.
– Все, конец связи. Следи за дорогой, Эдик, прошу тебя!
– Целую.
– Обнимаю.
До Парка скульптур в Париккале оставалось два километра езды.
Последний раз в этих краях я был давненько, еще молодым. Той осенью я только начинал