измельчает отравленные коровьи мозги – или что там еще он может перерабатывать – и отправляет в продажу по всей стране.
Отследить первоначальный источник было наиболее важной задачей медиков при столкновении с заболеванием, вызванным испорченными продуктами питания. Так выявлялись фермы, где выращивались овощи, зараженные кишечной палочкой, – хозяйства временно закрывали, а их продукцию срочно изымали из продажи. В случаях сальмонеллы точно так же поступали с производителями куриных яиц, отзывая все партии товара, уже отгруженные магазинам. От того, насколько оперативно вмешаются власти, порой зависело, ограничится ли число заболевших единицами или будет измеряться десятками тысяч.
Между тем команда Стэнтона не знала даже, на мясе каких животных сосредоточиться в первую очередь. Само собой, зная о «коровьем бешенстве», главными подозреваемыми поначалу сделали коров и занялись проверкой говядины. Но ведь прионы свиней были поразительно схожи с коровьими. А вызванная прионами эпидемия так называемой почесухи погубила сотни тысяч овец по всей Европе, и Стэнтон давно опасался, что следующей угрозой для людей может стать именно зараженная баранина.
Как только им удастся выяснить, как именно заболел Джон Доу, тогда и начнется огромная работа по ограничению угрозы. В наши дни переработка мяса и его использование приняли такие формы, что плоть, взятая всего от одного животного, может стать частью множества различного рода продукции и оказаться в магазинах по всему миру. Стэнтон как-то обнаружил, что мясо от одной коровы продавалось в вяленом виде в Коламбусе и одновременно пошло на гамбургеры в Дюссельдорфе.
– Мне нужно, чтобы как можно больше людей немедленно занялись проверкой всех местных больниц, – сказал он Дэвису.
Джон Доу оставался пока единственной известной жертвой, но прионовые заболевания настолько плохо поддавались диагностике, что Стэнтон был почти уверен в наличии других.
– Особое внимание пусть уделят пациентам с необъяснимой бессонницей. Как, впрочем, всем странным случаям. И нельзя упускать из виду психиатрические больницы. Пусть дадут списки всех, кого доставили с галлюцинациями и с отклонениями от нормы в поведении.
– Эта характеристика подходит практически любому жителю Лос-Анджелеса, – с грустной улыбкой заметил Дэвис, который подчеркивал свое отличие от жителей западного побережья США не только одеждой, но и непрестанными шутками по поводу их манер.
– Что-нибудь еще? – спросил Стэнтон.
– Чуть не забыл. Каванаг лично звонила.
Занимаясь расследованиями прионовых заболеваний по поручению Центра по контролю заболеваемости, Стэнтон находился в прямом подчинении заместителя директора ЦКЗ. Эмили Каванаг славилась своим почти сверхъестественным спокойствием, но это не значило, что она относилась ко всему легкомысленно и не понимала, какую опасность представляли прионовые инфекции. После того как Стэнтон продолбил всем в Атланте головы по поводу финансирования и введения специального