разнюхать, где тебя искать.
Беги скорее! Ночью легче скрыться.
Сейчас приедет герцог Корнуэльский
С Реганой; ты не вел ли разговоров
Об их раздоре с герцогом Олбанским?
Припомни.
Я уверен, что не вел.
Я слышу голос батюшки… Прости;
Я должен вынуть меч и притвориться,
Что защищаюсь. Уходи скорей!
Сдавайся и ступай к отцу с повинной!
Беги же, брат.
Огня сюда, огня!
Прощай!
Эдгар убегает.
Кровь на рубашке подтвердит,
Что здесь кипела схватка.
Я видал,
Мальчишки на спор делают похуже.
Отец! Сюда, на помощь! Помогите!
Входят Глостер со слугами и зажженными факелами.
Ты звал? Скажи: где этот негодяй?
Вот здесь стоял он, обнажив свой меч,
И призывал заклятьями Гекату
К себе на помощь.
Где же он, злодей?
Я ранен, сэр.
Куда он скрылся, Эдмунд?
В ту сторону. Хотел меня склонить…
Туда, за ним!
Слуги уходят.
Склонить к чему?
К убийству
Отца родного. Я стыдил безумца,
Я говорил, что боги не прощают
Отцеубийства, что их месть страшна,
Что нет святей и глубже уз, чем узы
Между отцом и сыном. Все напрасно!
Тогда, поняв, что я ему не друг
И не союзник в замысле преступном,
Он выхватил внезапно меч и прежде,
Чем я успел оружие достать,
Нанес удар; – но, увидав, что я
Опомнился и сам готов к отпору,
Он, испугавшись поднятого шума,
Бежал.
Ну, далеко не убежит.
У нас ему не скрыться; а поймают —
Конец один. Мой благородный герцог
Приедет вечером. С его согласья
Я объявлю награду за поимку
Презренного изменника и труса,
А укрывальщику злодея – смерть.
Когда я убеждал его оставить
Свой мерзкий замысел и пригрозил,
Что все раскрою, он лишь ухмыльнулся
И бросил мне в лицо: «Бастард несчастный!
Ты думаешь, что кто-нибудь поверит
Твоим словам, когда я отопрусь
От всех улик? Письмо ли предоставишь —
Я заявлю, что почерк мой подделан
И обвиненья все поворочу
Против твоих коварных оговоров.
Их цель ясна; и дураку понятно,
Какие выгоды бастард получит,
Законного наследника убрав».
За сценой труба, возвещающая приезд герцога.
Подлец! Закоренелый негодяй!
И почерк свой он отрицать