потрепанным и ужасно одиноким. Он разругался с семьей, схватил воспаление легких на нервной почве и погряз в долгах – об этом Келен против воли слышала вскользь, стоя в очередях.
– Добрый день, – поздоровалась она с уборщиком.
– Привет, дочка. – Дени кивнул. Поставив ведро на пол, он потянулся, кряхтя и скрипя точно старая половица. – Как твое ничего?
Келен кисло улыбнулась, ей не нравилось, когда тот называл ее «дочкой». Но Дени всегда здоровался с ней, несмотря на степень собственной занятости и свое настроение.
– Нормально, – ответила Келен.
– Ну, вот и славно. – Дени задумчиво почесал нос, еще раз кивнул девочке и отправился в молочный отдел отмывать от пола вишневый йогурт.
Отдав скучающему на работе кассиру последние деньги за шоколад, Келен была вынуждена отправиться домой. Никогда еще ей не хотелось убежать от своей кровати как можно дальше, но больше, чем комнату, Келен не желала видеть маму. Не потому, что не любила. Потому что ей не хотелось в очередной раз ощущать на себе укорительные взгляды и задумываться о собственной бесполезности. И все-таки идти девочке было совершенно некуда, а сидеть на улице на радость озверевшему ветру представлялось не слишком великим удовольствием.
– Я дома, мам, – произнесла Келен, разуваясь в прихожей.
Где-то на кухне еле слышно тикали часы. Они единственные нарушали гудящую тишину, царившую во всем доме. Значит, желание Келен исполнилось: миссис Фаэр пока что не вернулась. Она часто задерживалась на работе, у бедной женщины не оставалось иного выбора. Келен было ее жаль, еще и потому, что дома маму, уставшую и замученную, ждала бестолковая дочь. Чтобы сгладить свою ущербность, Келен сотворила подобие ужина из подгоревшей яичницы с остатками жирного бекона и оставила все на столе, прежде чем подняться наверх. Вдруг это поднимет маме настроение?
В спальне было прохладно. На столе под невесомым слоем белесой пыли покоился огромный ноутбук, которым при желании можно было серьезно покалечить. Келен сдернула с кровати плед, обмоталась им наподобие халата и забралась с ногами на стул.
Ноутбук просыпался медленно, шумел, будто самолет, приготовившийся к взлету, а старый зачахший в грязи и пыли вентилятор едва справлялся. Келен с отупелым терпением ждала, потихоньку обгрызая шоколадку.
Около года назад она основательно подвисла в социальных сетях и примерно в то же время познакомилась с неким парнем, записанным как Дэвид Ливингстон. Точного его возраста Келен не знала, фотографий тоже не видела, единственное, чем она располагала, так это информацией, что жил сей тип где-то в Уэльсе. Переписка их завязалась случайно, а вскоре, набрав скорость, начала катиться по наклонной. Дэвид был не бог весть каким собеседником, но его из рук вон пессимистический настрой совпадал с мироощущениями Келен. И она рассказала ему все о своей болезни, о ее причинах, о жизни, а в ответ получала кое-какое подобие поддержки. Ненадолго приходило