сделаю вид, что ничего не видел, а вы больше себе не наливайте.
– Ага, – промычал Шай и рванул, не поверив в свою удачу.
Добравшись до заднего крыла сада, он поставил стаканчики на стол, довольный и сияющий, как начищенный пятак, отбитым трофеем. Дана поставила туда же тарелки с выпечкой. Ребята накинулись на еду и вино. Ирис не ела, это было бы слишком человечески, слишком приземленно для нее. Но шоколадному ликеру была рада – Шай поднес ей стаканчик прямо к качелям. В такой непосредственной близости к родителям они еще не пили алкоголь, это иногда происходило на тусовках у Ахмеда или в парке Меир, где они тоже любили собираться. Им много не надо было, чтоб ощутить легкий, расслабляющий хмель. Обычно это было пиво или бутылка дешевого шампанского. Ирис сняла черный свитер, откинулась на спинку качелей, уселась поудобнее. Шоколадный ликер быстро сделал свое дело: на ее бледных, как мрамор, щеках заиграл румянец, губы припухли и покраснели, в зеленых, с мягким медовым оттенком глазах появился блеск, не тот жаркий, вызванный гневом, а шальной, игривый, сопутствующий хмелю.
– Ох, нету ли для меня еще ликера? Шай, будь лапочкой… – выдохнула Ирис, полуприкрыв глаза в истоме.
– Увы, – печально произнес Шай. Он отдал бы почку за еще одну рюмку ликера для Ирис, ее лютая привлекательность после одной рюмки вызывала в нем безвольную дрожь, но слова Алона все еще звучали в ушах. Ирис опустила глаза на Шая. Обычно ее волосы, прямые, светло-русые, почти пшеничные, спускавшиеся немного ниже подбородка, занимали ее пальцы беспрестанно. В минуты беспокойства она настойчиво приглаживала их за уши, таким образом оголяя широкий белый лоб, плавно изогнутые темно-русые брови над продолговатыми, миндалевидными глазами. В правой брови пирсинг – дерзкая золотая стрела. Небольшая горбинка на прямом носу с узкими ноздрями, широкий рот, розовые, часто сжатые губы. Когда она выпивала, губы ее наливались, становились чувственными, порочными, в сочетании с блестящими глазами и наглым румянцем на тонких высоких скулах делали ее похожей на шальную распутницу. Руки ее покоились на коленях, оставив наконец волосы в покое. И ничто не мешало теперь ее волосам опуститься на лицо, обрамив его то ли невзначай, то ли для пущей соблазняющей мощи, что придавало ей еще более распутный вид. Ирис знала, что способна сотворить с Шаем, и, не стесняясь, использовала в своих целях.
– А если напрячься? Шай, ну давай, сгоняй, я тебя поцелую, обещаю. – При этом она, как умудренная опытная женщина, робко коснулась губами воображаемого мыльного пузыря и игриво подмигнула правым глазом.
– Точно поцелуешь? Я принесу, рискуя жизнью. – Шай медленно поднялся на ноги и, не зная еще, как он это сделает, понимал, что сделает.
Ори усмехнулся, его все эти манипуляции смешили и отталкивали одновременно. Метания его друга не были ему понятны. Поведение Ирис, с одной стороны, было ему чуждо, девочки в его окружении никогда не пили алкоголь,