спросил директор. – Девочка словно увидела призрака. Всё в порядке?
– Там только крысы размером с кошку.
– Во как.
– Вход в подземелье лучше засыпать.
Рассказывать Анфисе на обратном пути, что преградило им дорогу там, под землёй, было сложно. Тяга к таинственному тягой, но девушка отказывалась верить. Это никаким образом не вписывалось в её представление устойчивого мира. А скорее наоборот – разносило в дребезги все понятия.
28 октября Ерофей принёс в жертву рептилиям коммуниста. От кузница он узнал накануне, что Егор живёт сам. Родственников в городе нету. А те, с кем он водит компанию – личности весьма подозрительные. Да и деятельность его полтавчанам не нравилась. За постоянные доносы и всяческую клевету ненавидели даже. Вот Ерофей и решил навестить большевика, рассказав ему о том, что известный борец с большевизмом и человек стоящий на стороне простых людей, защищающий невинных, выступающий против арестов и репрессий, за что его ссылали в Сибирь, готовит диверсию. Ерофей, показав чистый лист бумаги, объяснил ему свою надуманную миссию, с которой прибыл в Полтаву. Чистый лист бумаги, внушил Ерофей, являлся предъявлением обвинений Владимиру Галактионовичу подписанное громкими фамилиями ведущих революционеров. Со слов Ерофея, Короленко (занимающийся в то время объёмным автобиографическим произведением названным «История моего современника», являющимся систематизацией его философских взглядов) сочинял антибольшевицкий манифест способный разрушить всё то чему поклонялись коммунисты.
– Но мы не позволим этому случиться.
– Арестуем его?
– Конечно!
Ерофей показал второй чистый лист.
– Вот разрешение на обыск.
– Мне заплатят за содействие при аресте?
– Конечно. Станешь приближенным к обществу пролетариата. Получишь власть. Откроешь новые возможности. Собирайся.
Здесь не могло быть двух мнений, Егор, словно крыса из Гамельна, повёлся на флейту. Вести его можно было куда угодно, внушив, что идут они в сторону Сада, к дому убеждённого и непреклонного писателя. Кадетский Корпус он не мог посетить. Рассчитывал на то, что рептилиям не составит труда расчистить завал в коридоре неподалёку Спасской церкви. Так он и поступил.
С Анфисой Ерофей несколько дней не встречался, но вечером, 31 октября, в её окно постучал Диодор. И за эти несколько секунд ей приснился страшный сон о гигантской ящерице из катакомб, пришедшей за её душой.
Стоило девушке лишь заметить ворона чернокнижника – тот полетел снова в сторону Замка.
– Диодор, что-то случилось? – отворив окно, спросила всугонь она.
– Дио-Дорррр! – каркнул тот. И скрылся.
Скинув второпях мягкую сорочку и надев на обнаженное тело платье из грубой ткани, Анфиса, взяв лампу и ключ, поспешила к Доходному дому.
Сердце колотило в груди. Хоть после случая