видела Ту, что пришла первой, свою мать и многих других женщин, которые приняли Чашу и носили её с достоинством. Но больше всего в этих видениях её занимало успокаивающее сияние, до которого ей иногда удавалось дотянуться.
Лес, который баюкал её с младенчества, остался далеко позади, и Сола шла по мокрой траве, чувствуя, что слабеет.
Сквозь высокий ковыль пробивалось мягкое мерцание озёрной воды.
– Неужели то самое, из легенд? – вслух сказала она сама себе.
На двенадцатилетие Сола получила от матери необычный подарок: теперь ей можно было читать огромную, древнюю книгу, написанную Той, что пришла первой.
Пожелтевшие страницы рассказывали о порядке и предназначении; о том, как важно быть Чашей для солнечного огня во все грядущие зимы, которые в этих краях длятся со Дня Урожая; была там история и о ритуале Слияния, которая напугала маленькую Солу до полусмерти.
Та, что пришла первой, рассказывала в своей книге про озеро, на берегу которого ей явился ответ.
Сола устроилась на пологом берегу, думая о том, что уже слишком устала. Мягкий шум волн и лунная дорожка одурманивали, клонили в сон; она быстро задремала.
– Сола, вставай, – вкрадчиво произнёс кто-то.
Девушка открыла глаза. Была глубокая ночь, но озеро словно лучилось солнечным светом.
– Как такое возможно? – спросила она, оглядываясь; вокруг никого не было.
– Кто же меня разбудил?..
Она подошла к кромке воды. Казалось, что в глубине пряталось очень знакомое пламя.
Сола видела этот свет в глазах матери, когда крестьяне приходили к ней с просьбой сохранить запасы и жаловались на плохой урожай.
Сола видела подобный огонь в руках бабушки, когда та нанизала на веретено солнечные лучи, чтобы соблюсти порядок.
– Ты и есть та сила, что хочет меня наполнить?.. – произнесла девушка, погружая руку в набегающую волну.
Мягкая уверенность наполнила её тело.
Да, это Я, сказало девушке золотистое сияние.
Сола на мгновение ощутила себя везде и всюду: это её лучи теперь касались каждого ростка и камня, она проливалась на крыши домов и грела кожу людей в короткие летние месяцы, она связывала их род невидимой, но бесконечно крепкой сверкающей нитью.
Она словно стала самой жизнью.
Волна откатилась от берега. Волшебство прекратилось.
Свет, который Соле предстояло хранить, казался ей теперь самым умиротворяющим, самым волшебным.
– Сегодня полнолуние, дочка. Отпирай двери, – сказала бабушка прежде, чем раздался стук.
Женщина убрала засов. На пороге стояла Сола: оборванная, грязная и всё еще потерянная.
– Ты ни разу не сказала мне, каково это, мама.
Бабушка улыбнулась – она и сама приходила к озеру много лет назад.
– Та, что пришла первой, говорила, что описать это невозможно. И это правда, Сола. Ведь быть Чашей – значит хранить в себе саму возможность грядущей жизни. Зачем ты вернулась?
Девушка опустила взгляд.
– Ты