этого ей и на несколько недель не хватит.
– А больше ей и не нужно, – ответил Темпл.
Мара нахмурилась и проворчала:
– Вы говорите обо мне так, словно меня нет в этой комнате.
Брови портнихи взлетели на лоб.
– Oui, мисс…
– Пока вам не нужно знать ее имя, – перебил Темпл.
Пока? Одно-единственное слово – а сколько в нем смысла. Конечно, портниха узнает ее имя и ее историю. Но не сегодня вечером и не завтра, когда станет кроить и шить платья, которые принесут ей, Маре, погибель.
Мадам Эбер закончила зажигать свечи, каждая из которых добавляла прелестного золотистого сияния в лужицу света, куда Маре, вероятно, придется ступить.
Порывшись в глубоком кармане, модистка извлекла сантиметр и повернулась к гостье:
– Мисс, плащ… Его нужно снять.
Мара не шевельнулась.
– Снимите его, – произнес Темпл, и в полутьме слова эти прозвучали весьма угрожающе.
Сам герцог уже разделся, опустился на ближайшую кушетку и положил щиколотку на колено, прикрыв его своим огромным серым плащом. Лицо же его скрывалось в тени.
Мара нервно рассмеялась:
– Вы считаете, что все так просто? Полагаете, все женщины с радостью кидаются выполнять ваши требования?
– Когда дело доходит до того, чтобы раздеть женщину, так часто и происходит, – лениво процедил Темпл, и Маре от злости захотелось затопать ногами. Однако она сделала глубокий вдох и попыталась взять себя в руки. Вытащив из кармана юбки небольшую записную книжку и карандаш, она спросила:
– Сколько обычно стоит раздевание?
У Темпла сейчас был такой вид, словно он проглотил какое-то крупное насекомое. Мара бы рассмеялась, если бы уже не пришла в такое бешенство.
Взяв себя в руки, герцог ответил:
– Меньше десяти фунтов.
Мара улыбнулась:
– Неужели я так неясно выразилась? То была начальная цена сегодняшнего вечера, понимаете?
Она раскрыла книжку и сделала вид, что изучает какую-то страницу. Минуту спустя добавила:
– Полагаю, что примерка обойдется вам… Скажем, еще в пять фунтов.
Темпл хохотнул:
– Вы ведь получите коллекцию самых желаемых в Лондоне платьев! И я еще должен за это платить?!
– Платья не едят, ваша светлость, – заметила Мара голосом строгой гувернантки.
Он усмехнулся и пробормотал:
– Один фунт, не больше.
Мара улыбнулась:
– Четыре, милорд.
– Хорошо, два.
– Три и десять шиллингов.
– Два и десять.
– Два и шестнадцать.
– Дорогая, да вы профессиональный живодер!
Мара улыбнулась и снова посмотрела в записную книжку. На самом деле она не рассчитывала даже и на два фунта.
– Значит, два и шестнадцать. Договорились, ваша светлость?
За уголь заплачено!
– Ладно, хорошо. Давайте же, – поторопил ее Темпл. – Снимайте плащ.
Мара сунула книжку в карман.
– Право