решил его отметить систематизацией своих желаний и возможностей – сел и написал план-график изучения той литературы, которая привлекала меня более всего. Конечно, в итоге получился просто невообразимый читательский марафон, или скорее, гонка со временем. По моим, весьма условным подсчётам, я должен был потратить на такие занятия весь вечер. Каждый вечер. Условием проживания, главным и единственным, и ставшим понятным мне только здесь, было – «Не выносить ни единой вещи за пределы квартиры». По-моему, это было в какой-то сказке. Но так или иначе, времени ни на что другое я не имел. Да и не планировал.
Когда я отложил первую прочитанную по списку книгу, была уже глубокая спокойная ночь. Звезды безмолвно мерцали созвездиями, и посреди этого мига умиротворения и покоя я вспомнил о Симоне. Две двери, две стены отделяли разные жизни друг от друга. Я не мог уже представить свою без его присутствия – пусть даже заочного. Меня не смущало такое отношение к новому человеку в моей жизни. Он определённо стоил искренних и честных друзей. И они у него определённо были, ведь подобные вещества тянутся к подобным. Это для всего остального мира они могут казаться чем-то неясным и чуждым. Я не мог утверждать определённо о впечатлении Симона от перспективы нашей дружбы. Он не давал никаких ясных представлений – зачем ему общение со мной, возможно, все это было ненадолго. Но иногда я просто был обескуражен нашим полным согласием или пониманием. Я уже не говорю обо всех странных совпадениях, идущих в ногу с нашим знакомством.
«Интересно, что скажет Симон о моем графике культурного роста?» – усмехнулся я, засыпая.
Очень рано меня разбудил звонок с работы. Спонтанный график заезжих артистов освободил меня от профессиональных обязанностей на целый день. Детей сегодня ждали развлечения. Приятно было слышать такое, да ещё и так рано. Не до конца понимая своего счастья, я раскинулся на кровати, когда разговор был окончен. Я мог спать, есть, читать, наконец! «Можно прочитать много больше, чем хотел сегодня!«С этой мыслью я выскользнул в гостиную и замер в дверях. Странное ощущение – обычно присущее ночи – чьего-то присутствия, на секунду сковало волю. В предрассветных сумерках комната выглядела особенно – спокойствие, ожидание нового дня, мыслей, откровений…
Я всё ещё стоял, не шевелясь, будто ожидая чего-то. И тем не менее тихий, вкрадчивый стук в дверь напугал меня до смерти. Сердце колотилось, как у обрыва. Я знал, кто это.
– Прости, напугал? – спросил Симон в полуоткрытую дверь. – Подумал, что ты собираешься на работу.
– У меня сегодня работа отменилась, – тихо ответил я, впуская его.
– Как это здорово, Павел! Тогда быстрее собирайся!
Я внимательно посмотрел на него.
– А ты? Тебе никуда не надо?
– Нет. Сегодня нет. Давай же! Скорее!
И он вытянул меня из дома в такую рань! На все мои скромные протесты, что я хотел бы почитать и вообще провести дома весь день, он только презрительно ухмылялся. Но как