Выражение тревожное. Андрей нелепо стоял, держа на руках скулящую собачку.
– Что вы наделали! Я звоню участковому! Это вы? С кем вы были?
– Здравствуйте… По-моему, ушиб. Давайте, я свожу её…
– Нет уж. Извините. Так… Пойдёмте, несите… Мусечка… Кто с вами был? Называется: скрыться с места дорожно-транспортного происшествия.
– Да пьяный какой-то. Попросил подвезти. Это из «Русской Заимки». У них там праздник Мороза.
Всё произошло напротив её дома, двухэтажного, в дамском завитушечном стиле.
– Ну проходите… Куртка какая у вас… Охотники не такие уж и бедные, как вы изображаете в своих статьях…
Собачку положили в прихожей на диванчик с завитушечными деревянными частями – на таких в музеях сидят вахтёрши.
Андрею надо было разобраться с карманами. Телефон. Ключи. Зеркальце с собой, только незаметно вытащить из куртки и переложить в штаны. Всегда под рукой. Да и оставлять на вешалке опасно…
– Проходите.
Внутри дома был тот же завитушечный стиль с добавкой кукольности.
– Сейчас позвоню ветеринару. – Эльвира набрала номер: – Роман, зайдите срочно, пожалуйста. Жульен под санки попала.
Андрей вздрогнул. «Неужели она всё-таки видела? Хотя следы…»
Зашёл Роман, небольшой рыженький мо́лодец с матово-розовой кожицей и в запотевших круглых очках. Одна очковина поблёскивала. Андрей ощутил мгновенный прострел довольства от того, что на фоне этого «крота-альбиноса» выглядит поувесистей.
– Это Андрей Шляхов, писатель.
– Очень приятно! – словно не веря, улыбнулся Роман. – Над чем сейчас работаете?
– Над заказником.
– В каком издательстве ждать?
– Пока не думал. Возникли корректировки драматургии.
– Ну, что у нас? – Роман обратился к Жульенке. Та показательно заскулила, хотя до этого бодренько косила чёрным глазом и била хвостиком. Роман долго щупал собачку. – Ну да, небольшой ушиб.
Роман ушёл, а Эльвира, принесла из холодильника какой-то специальный сыр с минеральной плесенью, длинную бутылку чего-то вискообразного и узкие бокальчики – всё сразу: тарелка в одной руке, в другой бутылка за горлышко, бокальчики за ножки меж пальчиков….
– У меня такой шурум-бурум… – извинилась она, хотя порядок был идеальный. Всё стояло, лежало и висело, как по струнке: стулья с пухлыми сиденьями и завитушечным деревом, картинки в рамочках с чем-то чёрно-бело фотографическим – какими-то кроликами, корзинами. Всё регламентно-французское, словно не сама выбирала, а из руководства по уюту взяла.
Чем ближе оказывалась около него Эльвира, тем сильнее охватывало Андрея ликующее блаженство. Оба сидели на диване нога на ногу с бокальчиками. Между ними уютно лежала Жульенка.
– Какой породы ваша собачка?
– Котон-де-тулеар… Потомок мальтийской болонки… – Собачка словно услышала и заскулила… – По-другому, мадагаскарский бишон… Я выбирала