двадцать девять восходителей (включая носильщиков). Это побудило председателя Немецкого гималайского фонда Пауля Бауэра заняться поисками новых маршрутов подъема. И в 1939 году Ауфшнайтер по поручению Бауэра отправился к Нанга Парбат в составе разведывательной группы из четырех человек, планировалось, что полноценная экспедиция состоится годом позже. Таким образом, восьмитысячник стал «горой судьбы» и для этой четверки – Ауфшнайтера, Харрера, Лобенхоффера и Хикена.
В январе 1939 года Бауэр вступил в переписку с министерствами Британской Индии, испрашивая разрешение на поездку. Со стороны властей индийской Северо-Западной пограничной провинции возражений не последовало. В письме в Германию говорилось, что препятствий для работы экспедиции нет, что необходимость отправлять вместе с альпинистами офицера связи отсутствует «ввиду того, что Петер Ауфшнайтер достаточно хорошо изъясняется на хинди».
Диамирский склон Нанга Парбат. На переднем плане флаги экспедиции Ауфшнайтера – германский и британский. Июнь 1939 года
Однако поездка могла не состояться, поскольку возникла проблема с визами. Почта в те времена работала не быстро, существовали политические проблемы, и альпинистам пришлось выехать из Европы без виз. Вот что писал первый редактор издания Himalayan Journal Кеннет Мейсон, являвшийся другом Ауфшнайтера, в Министерство по делам Индии в Лондон в начале апреля:
«Я советовал Ауфшнайтеру отложить отъезд ввиду того, что еще нет разрешения от британских властей. В ответном письме он спросил, какова вероятность, что политические препоны помешают работе экспедиции. Я ответил, что не могу сказать, однако на самом деле так не думал, ведь все мы были свидетелями тому, как Германия попрала Мюнхенское соглашение»[14]. По словам Ауфшнайтера, быстрый отъезд сэкономил альпинистам не только деньги, но и целых девятнадцать дней. «Если же нам не разрешат ступить на индийскую землю, мы вернемся назад из Порт-Саида», – писал он.
Поток дипломатических депеш между Великобританией, Германией и Индией дал результат: австрийцы визы получили.
Ауфшнайтер на корабле на пути в Порт-Саид
В письме Ауфшнайтера британскому резиденту в Кашмире говорится следующее: «Пауль Бауэр выражает глубокое удовлетворение тем, что проблема решена. Полагаю, в Берлине по достоинству оценят действия Лондона в нынешней непростой политической ситуации».
Документы в британских архивах показывают, что англичане оказывали все возможное содействие, однако в докладной записке одному из министров заметно некоторое беспокойство: «В связи с ухудшением международных отношений в целом необходимо пристально следить за активностью германских экспедиций на нашей территории. Ведь до сих пор их запросы на восхождения рассматриваются наравне с запросами из других стран. Впрочем, у нас давние дружеские отношения с доктором Бауэром… кроме того, Ауфшнайтер – хороший друг Мейсона и, несомненно, не является нацистом[15].