мне придется признать, что материнская любовь – это просто чья-то неумная выдумка…
Как непослушного ребенка, Артакс поднял Клеоника на руки и, не обращая внимания на его слабые протесты, понес к выходу из ущелья…
Когда Танаис вошла в покои принцессы, та стояла посреди комнаты и задумчиво разглядывала свой портрет.
– Здравствуйте, ваше высочество, – с поклоном сказала Танаис, но, не отвечая на приветствие, принцесса кивком указала ей на кресло и села напротив.
– Я весь день думала о тебе… Я пыталась понять, как удалось тебе проникнуть в тайну, в которой я и сама не осмеливалась себе признаться…
– Это тайна искусства. Любое произведение, будь то книга или картина, говорит о человеке вообще людям вообще, но читателю или зрителю всегда кажется, что говорит оно только с ним и только о нем… Вероятно, это происходит оттого, что каждому человеку свойственно считать себя центром мироздания, вокруг которого вращается и небо, и земля, а остальные люди представляются ему статистами либо зрителями, на глазах у которых он разыгрывает свою роль…
– Например, роль шута?
– Или королевы.
– И какая из этих ролей, по твоему мнению, труднее?
– Самое трудное – в любой роли оставаться самим собой.
– И тебе это удается?
– Не всегда.
– Мне надоело говорить о грустном. Попытайся меня рассмешить.
– Разве должность придворного шута свободна?
– При моем дворе нет недостатка в шутах. Но их шутки уже не веселят меня. Глупость иногда бывает смешной. Но гораздо чаще она раздражает.
– Ум раздражает еще сильнее, и редко бывает смешным.
– Ум бывает острым или глубоким. С людьми, обладающими глубоким умом, мне скучно, потому что сама я совсем не умна и мне неинтересны ученые разговоры. Но мне нравится общаться с людьми, наделенными острым умом. Они, быть может, несколько поверхностны и малосведущи в философских тонкостях. Зато с ними никогда не бывает скучно.
– Судя по всему, меня ваше высочество относит к числу последних. Признаться, это меня слегка задевает, хотя я и не претендую на глубокомыслие.
– Неужто мне удалось пробить стальной панцирь твоей самоуверенности? Если так, я рада.
– Значит, шуту хотя бы отчасти удалось справиться со своей задачей.
– Но ты еще не рассмешил меня, шут.
– Лучше радость без смеха, чем смех – без радости.
– Точка зрения королевы совсем не обязательно совпадает с точкой зрения шута.
– Только потому, что у шутов зрение часто острее. Как и ум.
– Топор моего палача еще острее. И если ты будешь продолжать в том же духе, можешь не сомневаться, что очень скоро ты сможешь убедиться в этом лично.
– Последний довод королев. Я умолкаю.
– Это мудро… Итак, мне понравился твой портрет, хотя и не совсем. Я исполню свое обещание и награжу тебя по-королевски. Выскажи любое желание,