умереть, лечить его бесполезно. Если ему суждено жить, он поправится и так…
Вар чертыхнулся и, наклонившись с седла, пощупал Миру лоб.
– Похоже, у него жар.
Мир открыл глаза и слабо улыбнулся.
– Я умираю, да?
– Нет, малыш, ты не умрешь. Это я тебе твердо обещаю.
– Куда мы едем? – прислушиваясь к топоту копыт и скрипу колес, спросил мальчуган.
– Завоевывать мир.
– Зачем?
– Ты ведь мечтал стать царем, или я ошибаюсь?
– Но мне не нужен весь мир!
– Доверься мне, малыш. Я лучше знаю, что нужно тебе для счастья.
– Что такое счастье?
– Счастье – это власть.
– А что такое власть?
– Власть – это право распоряжаться жизнью и смертью других людей.
– Значит, счастье – это право распоряжаться жизнью и смертью других людей?
– Разумеется.
– Нет, я думаю, ты не прав… Как может распоряжаться чужой жизнью и смертью тот, кто не в состоянии распорядиться даже своей собственной?
– Люди – бессловесное и безмозглое стадо, которое идет туда, куда его гонят. Кто спрашивает у стада, куда оно хочет идти? Это решает тот, у кого в руке кнут.
– Значит, в конце концов все решает кнут?
– Да, пожалуй…
– И тот, у кого нет кнута, обречен быть овцой?
– Да.
– Только так, и никак иначе? Или ты овца, или кнут?
– Или рука, сжимающая кнут.
– Выбор невелик…
– Ну почему же? Можно стать еще волком… Только разница не так велика, как принято думать: и волку, и овце конец один…
– Но я не хочу, не хочу!
– Чего?
– Быть волком, или овцой, или кнутом! Я хочу быть просто самим собой!
– Быть самим собой – это величайшая роскошь в мире, и позволить ее себе может только тот, в чьей руке находится кнут. И кнутом будут эти грубые варвары, которые скачут вперед, сметая все на своем пути и не давая себе труда задуматься, куда и зачем они скачут… А рукой, которая держит кнут, буду я… А нашим стадом, которое мы будем пасти и стричь, будет весь мир.
– Это ведь, кажется, и мое имя? – с горькой усмешкой спросил мальчик.
– Нет, малыш… Ты будешь владельцем стада.
Бродя среди развалин Парфенона, Артакс увидел плачущего старика и, подойдя, участливо спросил:
– Кто вас обидел? Почему вы плачете?
Старик отнял руки от лица и печальным голосом ответил:
– Я плачу не от обиды… Я оплакиваю былую славу Греции… О Эллада, родина богов и героев! Слава твоя погибла вместе с ними! Где доблестный Леонид, с тремя сотнями воинов выступивший против полуторамиллионной армии Ксеркса? Где Тиманф? Где Филиппид? Где названный пифией мудрейшим из мудрых Сократ, испивший смертную чашу за свои убеждения? Где Софокл, Эсхил и Еврипид, потрясавшие сердца и умы современников игрою роковых страстей? Где Фидий, Мирон и Поликлет, постигшие душу красоты? Где Фемистокл, Солон и Перикл, под чьим правлением Эллада достигла небывалого расцвета и могущества?