косами. Из медвежьего зимнего домика вился уютный печной дымок.
Папа медведь вышел встретить сына:
– Топтыш, где же ты бродишь? Спать пора! Мама уже постели застелила, перины взбила, берлогу прогрела. Прощайся с зайчиком до весны!
– Я сейчас, папа, – всхлипнул Топтыш. – Ты знаешь, я так устал, что начал нехорошо вести себя с друзьями – ворчать и ссориться. А Морковкин стал меня защищать, представляешь? Он меня пожалел и понял. А ведь такой маленький – меньше меня!
Морковкин смутился, быстро пожал медведям лапы, пожелал спокойной сонной зимы и ускакал домой.
Папа медведь проводил его долгим взглядом и тихо, с чувством, ответил медвежонку:
– Иногда и у маленьких большая душа…
Оглянувшись, он увидел, что Топтыш мирно спит на траве. Медведь ласково улыбнулся и отнёс его в тёплую постель.
В заячьем доме царил тихий семейный вечер. Морковкин с папой играли в деревянные шахматы, миссис Кэррот с Фасолинкой шили крупными иголками новых тряпичных кукол, Капусткин рисовал красками осенний яблоневый сад. Созревшие яблоки лежали в жухлой траве, мелькая алыми и желтыми боками.
«Вот и ещё один месяц заканчивается, падает спелым яблоком», – подумал Морковкин, заглянув в рисунок.
Потрескивали дрова в огне, по дому растекалось тепло и запах маминого яблочного пирога. В лесу звенела ночная прохлада. Веяло грустью, первым снегом и ноябрём.
Глава 7
Туманное ноябрьское утро прохладным воздухом вплыло в дом Кэрротов и пощекотало лапки Морковкина, показавшиеся из-под тёплого одеяла. Зайчонок часто спал беспокойно, дрыгая лапками, словно куда-то бежал во сне или крутил педали невидимого велосипеда.
Морковкин зевнул, сладко потянулся и сел в кровати. Капусткин и Фасолинка ещё спали, зарывшись в одеяла до самого кончика носа. Зайчонок тихонько выскользнул из комнаты, дошёл до входной двери, распахнул её и замер на пороге.
Как же изменился лес! Только несколько нарядно одетых деревьев ещё напоминали о недавнем осеннем великолепии. Многие дубы, лиственницы и берёзы уже сбросили листья и казались замёрзшими и одинокими. Последние жёлтые листочки сиротливо дрожали на ветру.
Морковкин поёжился от холода и вернулся в дом. Надел вязаный свитер, штаны и носки, заглянул на кухню: вот, где теплее всего! Мама, накинув на плечи шаль, переворачивала на скворчащей сковороде тыквенные оладьи, папа читал ей вслух отрывки из газеты «Лесные вести». Заметив зайчонка, мистер Кэррот поправил на носу очки, встал навстречу сыну и увлечённо заговорил:
– Морковкин, доброе утро! Смотри, что пишут в газете: «С наступлением холодов в лесу отмечена эпидемия простудных заболеваний». Представляешь? Эпидемия!
Морковкин смущённо переспросил:
– А что такое эпидемия, папа?
Папа заяц кашлянул и важно ответил:
– Эпидемия – это когда много-много жителей леса заболевают в одно время, – и, обернувшись к маме зайчихе, добавил:
– Надо