вот такая была целый год. [Показывает, как она воспалилась и распухла]. Потом сюда я приехал, а тут я на хуй никому не нужен. Я приехал, у меня был номер мегафоновский, я альпинистом работаю: 8 926 7777 836. И я потерял этот номер, и я с клиентами и со знакомыми со своими не могу созвониться. А так, дурак, не записал все номера, чтобы самому позвонить, с другого номера. Короче, жопа и просто „Мегафон“ отнял у мена номер мой – и всё.
И денег не было. А почему денег не было: мне дали 36 тысяч, а там деду „зажигалка“ залетела в хату, и я 36 тысяч дал и ремонт сделал. Он вообще с Тулы сам дед, а там живёт всю жизнь. Тот: всё, говорит, в любое время приезжай! Так я и не поехал больше. Всё из-за соседки, всё к соседке там я ласты подбивал, к Таньке. А у деда ремонт делал, чтобы она хоть заметила. Заметила потом: буду ждать только три месяца. Уезжай в Москву, через три месяца – жду тебя. Мне надо было съездить, хоть чего-то заработать: приехал сюда, а у меня номера ни хера.
Пытаюсь на работу устроиться, а они мне говорят: а с аритмией на хер ты нам нужен. Ты сдохнешь тут, говорит. И у меня начали ноги опухать, не могу, опухают – и всё. [Задирает штатину и показывает сильно распухшие ноги]. Видишь, из-за сердца такая херня – таблетки пью, а они не помогают. И устроился я на мойку: альпинист устроился на мойку! Ладно, работаю два месяца, первый месяц – 42 тысячи, ну, думаю, отложу, второй месяц – 25, третий месяц – 17. Я говорю: а чего за проблема такая, почему так? А объём тот же самый – таксистов моют. – А вот ты, блядь, туда-сюда, ты там чего-то не то… Ничего толком не объяснил, я говорю: да пошёл ты на хер.
Разворачиваюсь, думал: ну пойду тогда на стройку. А на стройке не могу: кирпич подымаю – мне тяжело. Тяжело невозможно, думаю: да что такое-то? И вот я всё про этого мойщика, он с Сибири вроде, но хохол. Психую, психую – мне чего-то плохо, плохо, плохо. Вызывают скорую, а они говорят: да у тебя инсульт. А я даже не заметил, что у меня рука и нога отказали, прикинь? Я сел и звоню, разговариваю и у меня раз – инсульт.
Отлежался я в двадцать девятой больнице, левая рука вообще как свинец стала, до сих пор не могу. Но хоть разработал, первые месяца два вообще не мог, ну, вот такая – скрюченная просто, хожу как дебил. Но хоть ходил. Ну ничего, обойдусь: вот сейчас, я думаю, сезон будет, поеду по грибы. В конце этой недели должен начаться сезон по белым грибам. А домой почему я не хочу ехать, потому что дети меня видели самодостаточным. Понимаешь, самодостаточным – я, вроде, старался им показать, что надо вот так жить. А сейчас я приеду как чмо конченное? Нет, я не поеду, я лучше тут сдохну потихонечку.
Я уже привык за восемнадцать лет, с девяносто девятого года. Куда мне ехать? Не поеду я никуда, не хочу. Хотелось, конечно, вот мне знакомая предложила за тридцать тысяч дом в Тверской области, там тоже болота. Я в Саратов приезжал когда к детям, у меня постоянно головные боли, там сухой климат, а здесь мне полегче. Там вообще головные боли, ужас – я постоянно мучился, думаю, что отец у меня из-за этого быстро умер. Он тоже от инсульта умер, в пятьдесят один год. А мать в этом году умерла девятнадцатого,